Обреченное королевство
Шрифт:
Каладин считал, что он нашел лучший способ, чем стрела. Может быть.
— Нам нужны камни, — сказал он Лоупену. — Размером с кулак. И много.
Лоупен пожал плечами и стал собирать. Каладин присоединился к нему, и они вместе вытаскивали их из луж и трещин. В пропастях не было недостатка в камнях. Через короткое время он набрал полный мешок камней.
Он взял в руку мешочек со сферами и попытался подумать так же, как и раньше, когда он тянул Штормсвет.
Это наш последний шанс.
— Жизнь
Первый Идеал Сияющих Рыцарей. Он глубоко вздохнул, и в руку хлынула мощная струя силы. Мышцы загорелись энергией, желанием двигаться. Буря распространилась на все тело и застучала в кожу, заставив сердце биться в бешеном ритме. Он открыл глаза. Из кожи поднимался светящийся дым. Оказывается, он способен удержать много света, просто задержав дыхание.
Как будто внутри меня бушует шторм. Он чувствовал себя так, словно его разрывают на куски.
Он поставил мешок с доспехами на землю, обернул веревку вокруг руки и повесил на пояс мешок с камнями. Вынув первый камень, он взвесил его на ладони, почувствовав его сглаженные водой края. Должно сработать…
Он зарядил камень Штормсветом, и рука замерзла. Он не очень понял, как это сделал, но все было совершенно естественно, как налить воду в стакан. Свет собрался под кожей руки и перешел в камень — как если бы он раскрасил камень дрожащей светящейся жидкостью.
Он прижал камень к стене. Тот остался на месте, теряя Штормсвет, но прилипнув так сильно, что он не смог его оторвать. Он попробовал перенести на него свой вес — камень выдержал. Он поместил еще два — один немного ниже, другой выше. Потом, желая, чтобы кто-нибудь мог сжечь молитву за него, начал подниматься.
Он старался не думать о том, что делает. Взбираться по камням, которые держит… что? Свет? Спрен? Он карабкался без передышки. Вместе с Тьеном они много раз карабкались на разные камни, но никогда у него не было полок для рук именно там, где он хотел.
Нужно найти каменную пыль и покрыть ею пальцы,подумал он, подтягивая себя выше, вынимая из мешка очередной камень и ставя его на место.
Сил шла рядом, ее небрежный шаг как бы издевался над его трудным подъемом. Снизу послышался зловещий треск. Он рискнул поглядеть вниз. Первый из камней упал на землю. Остальные еще светились Штормсветом, но слабее.
Камни вели к нему как светящиеся ступеньки. Шторм внутри успокоился, хотя еще бушевал в венах, волнуя и отвлекая одновременно. Что случится, если Свет кончится прежде, чем он доберется до верха?
Упал следующий камень. Через несколько секунд за ним последовал следующий. Лоупен стоял, облокотившись на стену, глядел с интересом, но расслабленно.
Вперед! подумал Каладин, рассердившись на себя. Он вернулся к работе.
Руки уже начали гореть от напряжения, когда он добрался до моста. Он ухватился за него, и очередные два
Каладин, стоя ногами на еще надежных камнях, ухватился одной рукой за дно моста и перекинул конец веревки через деревянную опору. Потом еще раз и сделал временный узел, оставив достаточно места на коротком конце.
Остальной веревке он дал соскользнуть с плеча на дно расщелины.
— Лоупен, — крикнул он. — Изо рта вырвался Свет. — Держи ее покрепче.
Хердазианин так и сделал, и Каладин, держа свой конец, завязал настоящий прочный узел. Потом взялся руками за длинную часть веревки и повис на ней. Узел выдержал.
Каладин расслабился. Из него все еще тек свет и — не считая пары слов, сказанных Лоупену, — он не дышал добрых четверть часа.
Это может пригодиться, сказал себе Каладин, однако его легкие уже начали гореть, и он задышал, как обычно. Свет еще не полностью покинул его, хотя и потек быстрее.
— Все в порядке, — крикнул Каладин Лоупену. — Привяжи второй мешок к концу веревки.
Веревка закачалась, и через несколько секунд Лоупен крикнул:
— Готово.
Каладин ухватился за веревку ногами, удерживая себя на месте, потом руками выбрал веревку вместе с привязанным к ней мешком с доспехами. Сунув в него мешочек с потемневшими сферами, он привязал мешок под мостом, там, где Даббид и Лоупен легко смогут достать его.
Потом посмотрел вниз. Земля казалась намного дальше, чем тогда, когда он глядел вниз с моста. Немного другая перспектива, и все изменилось.
Он не боялся высоты, голова не кружилась. Наоборот, он почувствовал легкое возбуждение. Чему-то в нем нравилось находиться так высоко. И казалось естественным. Вот быть внизу — пойманным в этой дыре и неспособным видеть мир — это угнетало.
Что дальше?подумал он.
— Что? — спросила Сил, подходя к нему и останавливаясь в воздухе.
— Если я оставлю веревку здесь, кто-нибудь может увидеть ее во время бега.
— Отрежь ее.
Он посмотрел на нее, подняв бровь.
— Качаясь на ней?
— Ничего с тобой не случится.
— Сорок футов! Я переломаю себе все кости.
— Нет, — твердо сказала Сил. — Я чувствую, что это правильно. Поверь мне, Каладин.
— Поверить тебе, Сил? Но ты сама сказала, что твоя память раздроблена на куски.
— Ты уже оскорбил меня на прошлой неделе, — сказала она, скрестив руки на груди. — Ты должен передо мной извиниться.
— Ты считаешь, что я извинюсь, если перережу веревку и упаду вниз с высоты сорока футов.
— Нет. Ты извинишься, если поверишь мне. Говорю тебе, я чувствую, что права.
Он вздохнул и опять посмотрел вниз. Штормсвет уже вышел. Что делать? Оставить веревку так? Глупо. Может ли он завязать такой узел, который освободится, когда он тряхнет снизу?