Обретение стаи

Колюмбов Жорж

Глава 22. Вперед!

Август 1998 года, Город, 33 года

Праздновать успешную защиту диплома Вика отправилась домой, в свою семью. И это немного задело Торика даже не потому, что он приложил для этого не меньше усилий, чем сама Вика. Просто он осознал, что теперь снова будет жить один. Обычно это его не напрягало, но — что и говорить — он привык и притерпелся к Вике, к перепадам ее настроения, некоторой взбалмошности, к ее причудам

и даже упертости. Вместе с тем ему нравился ее живой характер, он ценил ее энергию (когда она что-то делала, а не лежала несколько дней пластом на диване), ее творческие порывы (пока это не касалось больших переделок в квартире) и ее искреннее стремление к самосовершенствованию (особенно когда она развивала свои кулинарные навыки). А теперь она вернется домой. Что ж, имеет право: здесь она — лишь гостья.

Ее не было неделю. А потом она все-таки пришла, в новом платье, слегка виноватая и почему-то повзрослевшая. Принесла маленький тортик (чтобы не объедаться, и так уже во! — выразительный жест вокруг фигуры), уселась на кухне, подробно рассказала ему о сдаче диплома и… попросилась пожить еще. Она вошла во вкус более свободной жизни без родителей, а свадьба и уход в новый дом пока даже в проекте не намечались.

— Так я поживу еще, мм? Мама сказала, ты не согласишься. А я решила все-таки спросить сама.

— «Живи, Бумбарашка».

* * *

Торик еще только раз успел подновить железо для своего компа, когда в стране грянул дефолт. Хорошо, что Влад по-дружески пошел ему навстречу. Все нормальные закупки техники на работе прекратились, поскольку цены-то обозначены в долларах, но никто не мог предсказать, какой курс доллара будет завтра.

У родителей пропала часть сбережений, они горевали, но что уж тут поделаешь — «теряют больше иногда». Народ маялся и метался. Никто не мог предположить, к чему все это в итоге приведет. Но в целом порядка стало больше. Уже не было того безумного разгула преступности. Кто хотел, тот уже все поделил. А остальное простых людей мало касалось.

Кто-то пытался протестовать — неуклюже, неумело. Да и к чему могли бы привести такие протесты? «Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно…»? Вы серьезно?

Как-то вечером Торик ехал домой на троллейбусе и как раз у Дворца культуры наблюдал такую картину. Прямо у ДК собрались на митинг совсем уж дряхлые старички, чего-то там протестуют, за что-то борются. Они не кричат, все происходит молча. Кто-то несет плакаты, кто-то просто шагает неуклюже, но бодро.

В детстве Торик не раз смотрел мультфильм про Чиполлино. Там был характерный момент, когда добрые овощи попали в тюрьму, их вывели на прогулку в тюремный дворик. И вот они все одинаковые, в полосатых робах, идут гуськом по кольцу, все совершенно одинаково держат руки сзади, головы приопущены…

Так вот, те старики выглядели в точности так же! И все это могло быть очень грустно, если бы не одно случайное обстоятельство. Над всем этим действом на полную ширину ДК висит красочный транспарант: «ВЫСТАВКА ЖИВЫХ РЕПТИЛИЙ» — так совпало, эту новинку впервые привезли

в Город. Текст вместе с протестующими стариками-чиполлинами и все это на фоне финансового хаоса, творящегося в стране, сложились в потрясающую картину, достойную театра абсурда. «Здесь явно пролетел розовый пеликан», — подумал Торик и тихо рассмеялся. Единственный во всем этом мрачном троллейбусе.

* * *

Октябрь 1998 года, Город, 33 года

— Зоя, как хорошо, что ты к нам зашла! Проходи.

Вика искренне радовалась гостье. Сейчас ее прежние подруги разлетелись, каждая на свой куст, а новые связи пока не завязались. В школе к молодой учительнице относились настороженно, приглядывались и принюхивались — что за фрукт эта Виктория Сергеевна, и чего от нее ждать. Дети тоже испытывали ее нервы на прочность. В этом смысле Вика радовалась, что у них уже была педагогическая практика — все-таки не с чистого листа начинать занятия.

Сегодня Зоя оделась по-осеннему — нежно-зеленый свободный свитер, узкие джинсы, темно-серые сапожки на высоком каблуке и, разумеется, желто-коричневый зонтик, непременный спутник осени.

— А Торика пока нет? — удивилась Зоя.

— Он скоро придет. Знаешь, его последнее время задерживают на работе. Но если он в курсе, что ты к нам собиралась, он обязательно постарается вырваться. Какие у тебя сапожки модные!

— Да это разве модные, Вик! Уж какие нашла. Я всегда долго подходящие ищу.

— Подъем высокий, как у меня?

— Нет, просто у меня размер ноги маленький, сапоги таких размеров для взрослых женщин не делают. А школьные «тапочки» или «валенки» покупать как-то не хочется. Хорошо, вот эти мне отец привез из командировки. А так, бывает, прямо и не знаешь, что носить. С блузками та же проблема.

— Надо же! Я даже не задумывалась…

— Да мало кто задумывается. А для меня это грустная реальность. Ладно. Ты-то как? Нормально, работаешь?

— Ага, уже веду уроки в пятом классе.

— Не представляю. Мне кажется, я бы сбежала в первый же день.

— А мне нравится. Пятиклассники пока еще послушные, им скажешь «решаем задачу» — они решают, а не выясняют, насколько громкий у тебя голос. Слушай, а вам в магазин еще не привозили…

В двери провернулся ключ, и собеседницы замолчали.

* * *

— Вика, привет! А Зоя не звонила?

Вика сделала Зое страшные глаза и приложила палец к губам, а потом ответила обычным голосом:

— Нет. Она решила нам не звонить.

— Странно.

— Она решила сама прийти! — подала голос Зоя. Заговоры она с детства не любила.

— Ой, ты здесь уже? Привет! Извини, доделывал ведомость, устал как собака. Иногда мне кажется, что это никогда не кончится…

— Хочешь, я в другой раз приду?

— Нет-нет, ты что. Ты голодная? Вика, у нас есть что-нибудь?

— Есть-есть, сейчас разогрею и позову вас, пообщайтесь пока.

— Повезло тебе с сестрой, правда? А вот мы обе толком так и не научились готовить.