Обрученная с врагом

Дмитриева Ольга

На его лице промелькнуло самодовольство, и я впилась в него взглядом, ожидая подробностей.

Ару не стал отстраняться, как будто нас могли послушать. Теперь уже он шептал мне на ухо:

– Ты уже была в пещере обращений магии и знаешь, что там происходит, верно?

Я кивнула и также тихо сказала:

– Разумеется. Путем тонкого управления силой нужно расширить область использование ядра. Для этого производят специальные магические манипуляции – превращения или обращения магии.

– Верно, – снова зашептал учитель. –

И конечно же, их нужно совершать в определенном порядке на каждую из четвертей. А природа пещеры такова, что будет мешать тебе. И экзаменаторы тоже способны помешать. И они обязательно сделают это.

Я кивнула и беспокойно поерзала на сиденье. Учитель провел пальцами по моим волосам, стараясь успокоить. А затем продолжил:

– Некоторые обращения особенно уязвимы. Пятой, двенадцатое, семнадцатое, двадцать первое и тридцать второе будут ключевыми. Затем сорок пятое. Дашь слабину в них – сила пойдет против тебя, и вместо поэтапного открытия ядра получишь шок и бессознательное состояние дня на три.

– Знаю, – вздохнула я. – Об этом написано в той книге, которую вы мне дали. Но я все равно не представляю, как смогу пройти их все. Для этого нужен опыт. Выносливость. У меня их нет.

– Разумеется, – внезапно согласился Ару. – Поэтому выдерживать не придется. Я покажу тебе, как сократить количество обращений для прохождения круга.

– Разве это возможно? – с сомнением спросила я.

– Возможно. Ты уже сделала это один раз, чтобы вылечить это, – он прижал мою ладонь к своей груди. – И сделаешь еще раз.

Я хотела высказать свои сомнения, но не успела. Карета замедлила ход. Учитель нахмурился, а в следующий миг дверь открылась, и на сиденье напротив нас упал еще один человек. После этого кони снова тронулись.

На миг Ару только сильнее прижал меня к себе, а затем нехотя разжал руки. Я поспешно отстранилась и посмотрела на непрошенного гостя. А учитель процедил:

– Эйден.

Тот взмахнул рукой, создавая магический светлячок и позволяя рассмотреть себя. Он был одновременно похож на Роя и на своего отца. Грива волнистых волос, волевое лицо. А вот взгляд немного ироничный. И одет щегольски, костюм модного в этом сезоне пошива из дорогой ткани, золотая цепь в палец толщиной, перстни с крупными камнями… Наследник.

– Что тебе нужно? – сердито произнес Рой, и улыбка его брата стала еще шире.

Смахнув невидимую пылинку с рукава, он закинул ногу на ногу и вальяжно облокотился о спинку сидения. А затем посмотрел на меня и произнес:

– Пришел познакомиться с твоей будущей супругой, разумеется.

Взгляд был пронзительным и оценивающим. Но в нем не было злости.

– Ариенай Суру, моя невеста, – сухо произнес учитель. – Эйден Ару, мой старший брат. Все, познакомились. До встречи на свадьбе.

– На экзамене, — мягко поправил он. – Сначала у твоей дамы сердца я приму экзамен.

В этот раз я почему-то чувствовала раздражение, а не страх.

Поэтому решительно вскинула голову и спросила:

– Попытаетесь помешать мне?

Меня одарили еще одним оценивающим взглядом. Затем Эйден скрестил руки на груди и ухмыльнулся:

– Отец просил меня об этом. Знаете, леди Суру… Не все выходят из Пещеры Испытаний в добром здравии.

– Знаю, – коротко ответила я.

Значит, Юлиус Ару рассчитывает на это? Что я могу повредить ядро и остаться калекой?

– Она сдаст, – уверенно произнес Рой.

– И? – неожиданно серьезно спросил Эйден. – Что дальше? Приведешь ее в наш дом? Посадишь к нам за стол?

– Я в этом доме давно не живу и не собираюсь. Обойдемся без вашей милости.

Эйден устало вздохнул:

– Ты нашел очень правильное слово, Рой. Милости. То, что ты живешь – милость отца. Он должен был убить тебя в колыбели, орущего младенца с красной меткой на груди. Или тогда, когда я принес ему сборный отчет об открытых вратах и сравнил с записями о пробуждении твоей метки. Ну на худой конец тогда, когда ты приполз к открытым вратам. Но что? Правильно, он этого не сделал.

– Считаешь, что он сохранил мне жизнь зря?

– Нет. Как бессмертный ты приносишь несомненную пользу городу. И роду. Но леди Суру несколько портит эту идиллию. Поэтому предлагаю вам обоим еще раз подумать о том, к каким последствиям приведут ваши действия.

Он смотрел на нас неожиданно серьезно, и я немного растерялась. Нас пришли отговаривать? Это один из Ару, и он не сгорает от ненависти к Суру? Странно.

Спокойный тон брата только разозлил моего учителя.

– Все сказал? – мрачно спросил он.

Эйден печально улыбнулся:

– Не совсем. Сегодня наш дом посещали Хейги. И вместе с Никодемусом была одна рыдающая девица. Так что оглядывайтесь оба почаще.

– Какая трогательная забота, – скривился учитель.

– Не хочу, чтобы мои старания пропали зря, – пояснил Эйден. – Ведь это я унес тебя от Адских врат в тот день и уговорил отца не убивать тебя.

С этими словами он постучал по стенке кареты, и она резко остановилась. А затем, не прощаясь, он вышел на улицу и растворился в ночи. Экипаж снова набрал ход, а я повернулась к Ару. По его лицу совершенно ничего нельзя было понять. Похоже, признание брата стало для него неожиданностью.

– Рой… – тихо позвала я.

– Все хорошо, – напряженно ответил он. – Почти приехали. Завтра нам в патруль, так что…

Договорить он не успел. В тот же миг его взгляд на миг стал таким, каким я давно его не видела – остекленевшими пугающим. Он смотрел куда-то в пустоту.

Прежде чем он сам успел коснуться груди, там оказалась моя ладонь и белая корка льда, тонкая и хрупкая. Жар чувствовался даже через нее.

Ару накрыл мою ладонь своей рукой и прохрипел:

– А старики-то не врали… Затишье перед балом было плохой приметой.