Общество по защите обесчещенных эльфов
Шрифт:
Любопытно.
Надо будет найти в своем плотном графике пару свободных минут и расспросить ушастого о Колючке.
— Передай хозяйке, что сонное зелье для курто готово, — прогнусавила старуха-ведьма, перебирая флаконы на столике. — Ну что, красавец, снимай штаны.
— Не надо снимать штаны, — вмешалась я. — Договорились же, что этот не будет раздеваться. Что за сонное зелье?
— Чтобы усыпить парнишку, которого вы собираетесь продать, — Гиральдина потянулась за свечой. — Ну, на время, пока с него снимут ошейник.
—
— Ты как с луны свалилась, — хмыкнула ведьма. — Снимут, а как иначе? Ошейник не даст курто покинуть защитное поле вокруг «Шипов». Грязнокровец может зайти в бордель лишь в ошейнике, а выйти — только без него. Так настроены чары. Ошейник снимут перед дверью и снова оденут уже за порогом. А чтобы за эти две минуты свободы не случилось ничего дурного, товар погрузят в магический сон.
Услышанное навело на мысль. Чтобы расстегнуть блокатор мадам Пим-глоу придется достать из сейфа блокнот и прочитать заклинание. Могу ли я как-то воспользоваться этой ситуацией? Тем, что записную книжку вытащат из тайника?
— Красавчик здоров как бык, — вырвала меня из размышлений знахарка.
— Давайте сюда ваше сонное зелье, я передам хозяйке.
— Вот же шустрая, — ухмыльнулась старуха щербатым ртом. — Сама передам. Из рук в руки.
Черт, не получилось!
От досады я чуть не зашипела. Пока я слабо представляла, зачем мне нужно сонное зелье, но наметки будущего плана уже порхали в голове, словно бабочки. Еще не идея, а только ее зачатки. Фрагменты пазла, которые необходимо сложить в единую цельную картину.
— Эй, что вы делаете?
В ноздри ударил пряный запах дыма. Перед лицом возникла чадящая свеча.
Я думала, что врачебный осмотр окончен, но, отпустив Ирвинга, ведьма взялась за мою скромную персону.
— За тебя тоже заплачено, красотка. А раз заплачено, терпи.
Ну, ладно. Мне несложно. Тем более это не займет много времени. Встав по стойке смирно, я принялась наблюдать за манипуляциями колдуньи.
Сначала Геральдина поводила черной свечой напротив моей груди, и вид у нее при этом был равнодушно-скучающий. Дым щекотал ноздри, и я, не удержавшись, чихнула, пробормотав извинения. В ответ ведьма раздраженно фыркнула, затем подняла свечу выше, на уровень моих глаз, и тут морщины на ее лбу углубились, а бледные губы сжались в тонкую полосу.
— А это что? — прошептала знахарка, внимательно глядя на меня сквозь густой сизый чад.
За долю секунды ее взгляд из рассеянного стал цепким, и, наблюдая за этой метаморфозой, я насторожилась.
— Со мной что-то не так? Что вы увидели?
— Цыц!
Хмурясь и кусая губы, Геральдина снова и снова чертила круги из дыма напротив моего лица. На осмотр одного курто она тратила максимум минут пять, а мной занималась уже десять, и чем сильнее она сдвигала брови, чем дольше меня обследовала, тем стремительнее росло мое беспокойство.
Что-то не так.
Что-то
Сердце стучало все громче. Ладони вспотели.
— Какое-то потемнение в ауре. Вот здесь, — Геральдина ткнула крючковатым пальцем в центр моего лба.
— И что это значит, черт возьми? — взвизгнула я, вся на нервах.
— Опухоль, — вместо знахарки, ответил Ирвинг. Я и не заметила, как он переместился и встал рядом с колдуньей. Теперь они оба напряженно изучали меня сквозь облако дыма.
— Оп… Не поняла.
Я решила, что ослышалась. Какая такая опухоль? В смысле опухоль? Они же не имеют в виду…
— Черная дыра, высасывающая из тебя жизнь. — Знахарка отвела взгляд.
— Дыра? Да что вы несете? Нет в моей голове никакой дыры! — я разозлилась. — Давай проверь еще раз, — я вцепилась в опустившуюся руку колдуньи и заставила ее снова поднять свечу. — Уверена, это какая-то ошибка. Я прекрасно себя чувствую.
Со вздохом Геральдина повторила свои манипуляции, а затем прошептала очень тихо, стараясь не смотреть в мою сторону:
— Прости, девочка. Я вижу темное пятнышко в районе твоей головы. Я вижу его совершенно отчетливо. Это опухоль.
Опухоль… В смысле… рак? В этом мире тоже есть рак? Я не верила!
Краски поблекли, звуки исчезли. Я стояла оглушенная, выпавшая из реальности. Словно вдруг оказалась в вакууме. Комната перестала существовать. Окружающий мир перестал существовать. Он будто отдалился от меня. Остались только я и страшное слово, от которого пробирала дрожь и в горле застревал ком, — опухоль.
— Но ведь можно что-то сделать? — я жадно впилась взглядом в лицо знахарки. Напряженная, та не поднимала головы. — Это же лечится, верно? У вас тут магия, зелья всякие. Наколдуй, чтобы темное пятно рассосалось!
О господи! Как же не повезло! Попасть в тело девицы, больной раком. Мало мне было других неприятностей? Воровка, страдающая опасным недугом. Теперь мне угрожает не только тюрьма, но и смерть.
Несправедливо! Нечестно! Почему я не могла попасть в тело обычной женщины, пусть не такой молодой и красивой, как Дис, но здоровой, без шлейфа проблем, тянущихся следом? Стать степенной аристократкой или дочерью торговца, да пусть даже монахиней, старой и толстой. Но здоровой! Главное, здоровой!
— Ну, чего молчишь? — я с трудом подавила желание схватить ведьму за грудки и начать трясти. — Ты сваришь мне зелье против рака?
— Против чего?
— Против опухоли!
У меня дрожали пальцы, в голове звенело. Комната перед глазами стала серой, словно сверху на меня набросили пыльную вуаль.
— Нет такого зелья, которое смогло бы уничтожить опухоль в твоей голове.
— Не может быть. У вас же тут полно магов! Неужели никто из них не справится с каким-то крошечным потемнением в ауре? То есть наколдовать огненный шар вы способны, а излечить человека от рака — нет? Не верю.