Общество по защите обесчещенных эльфов
Шрифт:
Спокойно, Диана. Глубокий вдох и медленный, долгий выдох. Как когда-то на тренировках, помнишь?
На площадке второго этажа я остановилась и спряталась в тени. Оттуда, сверху, я хорошо видела рыжую макушку начальницы, тело полуголого курто, лежащего на полу у ее ног, раскрытый блокнот в руках, но не слышала ни звука: мадам подстраховалась и заклинание читала шепотом.
Рабский ошейник на пленнике засветился, как будто магия превратила железо в золото, затем погас — и вот он уже красуется на ладони мадам Пим-глоу, а шея Дракона свободна и ничем не
— Выносите! — По ушам ударил громкий, слегка визгливый крик хозяйки борделя.
Откуда-то появилось трое охранников. Двое подняли безвольного курто за ноги и за руки, а третий открыл им дверь. Раздетого Дракона вынесли в холодную промозглую осень и швырнули на крыльцо, как кусок мяса.
Во сне несчастный, скорее всего, не ощущал холода, но кожа на его обнаженных руках и груди покрылась мурашками — это я заметила, когда спустилась по лестнице и тоже вышла на улицу.
Мадам была там. Закутанная в шерстяную шаль, она возвышалась над полуголым курто, лежащим без сознания на ледяном полу.
— Может, одеть его? — предложила я. — Вдруг простудится. Так недолго и воспаление легких заработать. Бракованный товар могут вернуть.
— Эти выродки не болеют, — отмахнулась хозяйка «Шипов» и брезгливо пнула пленника носком туфли. — Ничего ему не сделается. Мерзкий отброс.
— А ошейник почему не застегиваете?
— У него будет другой ошейник. С гравировкой «Лотоса». И ключ от него есть только у Присцилы.
В те минуты, слишком взволнованная, я не сообразила, что это означает. Другой ошейник. Другое заклинание, что его расстегивает.
Заклинание, которого в блокноте нет.
— Могу отнести блокнот в кабинет, если он вам не нужен.
Жалкая попытка, и я даже не расстроилась, когда начальница отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. Было бы слишком просто, если бы она согласилась. Судьба редко когда благосклонна настолько.
— А вот и твоя новая хозяйка, дружок. — Мадам поежилась на промозглом ветру и плотнее закуталась в шаль. В конце улицы показалась черная карета, запряженная двумя такими же черными лошадьми. — Наконец-то. Я вся замерзла, пока ее ждала.
Я снова посмотрела на Дракона, раздетого, лежащего на холодных плитах крыльца. Его губы посинели, открытые участки тела покрылись гусиной кожей.
Замерзла! Она замерзла! В шерстяном платье и теплой шали! Эгоистичная дрянь!
Прежде чем экипаж госпожи Присцилы подъехал, я вернулась в дом и долго стояла, привалившись к стене, дрожа от нервов и возмущения.
Чудовищный мир. Бессердечные люди. Дикие, варварские законы.
Не знаю, сколько прошло времени, — пять минут или тридцать. Хлопнула дверь, отрезав путь холодному ветру, и раздался довольный голос владелицы «Шипов»:
— Пойдем, милочка. Отметим выгодную сделку. У меня в кабинете бутылка красного двадцатилетней выдержки. — С улыбкой рыжая стерва взвесила на ладони бархатный мешочек. Внутри, перекатываясь, зазвенели золотые монеты. — И кстати, нам надо обсудить одну вещь. — Вид у нее стал серьезный, а взгляд — цепкий. — Не очень приятную,
Паркетные доски заскрипели под нашими шагами. Все время, пока мы шли, — пересекали гостиную, поднимались по лестнице — я гипнотизировала взглядом кожаный блокнот, зажатый у мадам под мышкой. Начальница с ним не расставалась. Постепенно меня начало охватывать отчаяние. Как только доберемся до кабинета, мадам Пим-глоу запихнет тетрадь в сейф — и все будет кончено: оттуда я блокнот ни за что не достану.
«Ирвинг, где ты? Пора переходить к плану «Б»! Время истекает!»
Древний ждал в коридоре за углом. Я знала, что должно случиться, но все равно оказалась застигнута врасплох. Черный силуэт отделился от темноты и налетел на владелицу борделя, вдавив ее в стену. Ошейник на горле Ирвинга сразу вспыхнул, послав по телу импульсы боли. Оба — и мадам, и эльф — захрипели от удушья. Одной — кислород перекрыла мужская крепкая рука, другому — стальная полоса вокруг шеи.
— Охрана! — завопила я в соответствии со своим планом. — Быстрее! Охрана!
Лестница уже сотрясалась от тяжелого топота. Я знала, что магический ошейник нейтрализует Ирвинга раньше, чем сторожевые псы мадам прибегут на помощь, но это было неважно. Значение имело одно — лежащая на полу тетрадь, которую хозяйка «Шипов» обронила во время нападения.
Ради этого все и затевалось. Ради того, чтобы рыжая дрянь выпустила блокнот из рук.
Наклонившись, я подобрала записную книжку и быстро заменила оригинал копией. Начальница не могла этого заметить — у нее были дела поважнее: она сражалась за свою жизнь. Да и Древний полностью заслонял меня широкой спиной.
Когда все было закончено, я незаметно коснулась его поясницы, мол, готово, можешь отпускать. И стальная хватка на горле мадам разжалась, а эльф рухнул на пол, хрипя и дергаясь: ошейник наказывал бунтаря ужасными судорогами.
Не прошло и секунды, как сверху на пленника обрушился град ударов: подоспели охранники. Ногами, кулаками, дубинками они месили непослушного курто, посмевшего накинуться на свою госпожу.
— Хватит! Хватит! — испугалась я. — Вы испортите товар! Сами будете за него платить? Пятьдесят золотых драконов! Хотите, чтобы их вычли из вашей зарплаты?
Собственный план вдруг показался не таким и хорошим. А что, если Ирвинга покалечат? А если забьют до смерти?
— Прекратить, — просипела мадам Пим-глоу, держась за пострадавшее горло. — Морду ему не испортите. — Обессилевшая, она сползла по стене на пол и теперь с трудом пыталась отдышаться. — У-у-у, сученыш. Тебя я тоже продам в «Лотос». Посмотрим, как ты запоешь под плетками этих садисток.
Лежащий на животе Ирвинг слегка повернул ко мне голову и сквозь боль улыбнулся краешком рта. Дубинки охранников не оставили на его спине живого места, но вид у эльфа был жутковато-веселый. Он знал, что книжка с заклинаниями у меня в кармане и что уже завтра его в борделе не будет. Возможно, завтра не будет и самого борделя. Ирвинг же обещал не оставить от заведения мадам камня на камне.