Общество по защите обесчещенных эльфов

Жнец Анна

— Поужинаем? — спросил Древний, потушив горелку под котлом. Как ни в чем не бывало он принялся убирать со стола книги и возвращать банки с ингредиентами обратно на полки стеллажей.

— Уже вечер?

Я чувствовала себя странно из-за того, что мы не пытаемся обсуждать случившееся. А как же обменяться эмоциями и мыслями, выплеснуть свою радость, поделиться планами на будущее, в конце концов?

Ирвинг вел себя так, словно был обычный, рядовой день, завершить который он хотел спокойной семейной трапезой.

Даже если счастье и переполняло его душу — а оно переполняло, я знаю! — показывать это Ирвинг не торопился.

Молча и сосредоточенно он убирал рабочее место, пока на столе не осталось ни одной лишней вещи. Затем повернулся ко мне, и я увидела, как блестят его глаза, как, расслабленный и довольный, он пытается сдержать улыбку.

— Я закончил. Пойдем?

Я кивнула, но вместо того, чтобы направиться к лестнице, подошла ближе к Ирвингу.

— Скажи, я все еще тебе нравлюсь? Эта чешуя на моем лице… Она не очень-то привлекательна.

Глупый, подростковый порыв, но мне надо было знать, и в ожидании вердикта я даже затаила дыхание.

Ирвинг ничего не сказал. Ни слова. Он просто наклонился, взял мое лицо в руки и поцеловал меня. Глубоко и нежно. Долго и с наслаждением.

Иногда самый убедительный ответ не тот, что слышишь, а который чувствуешь.

*

— Ауч, — вскрикнул эльф, когда в разгар поцелуя я взяла и цапнула его за язык. — Фто фы фофишь? — прошепелявил он, резко отстранившись и приложив руку к губам.

— Да вот вспомнила наш поцелуй в борделе. Твой романтичный укус, полный обжигающей страсти.

Брови Ирвинга поползли вверх.

— Месть? — спросил он, не веря своим ушам. — В самом деле? Ты решила мне отомстить?

— Какая месть? О чем ты? — с видом оскорбленной добродетели я прижала ладонь к груди. — Просто вспомнила — и зубы сами собой как клацнули! — И я с удовольствием показала, как именно они клацнули.

Ирвинг даже дернулся, впечатленный, а потом уголки его губ задрожали. В следующую секунду он уже сгибался пополам, хохоча до слез.

— Не ожидал, что ты такая злопамятная и опасная женщина, Диана. Но знаешь, — эльф выпрямился и картинно вытер глаза, — я всегда был рисковым парнем.

С этими словами он привлек меня к себе, чтобы снова смешать наше дыхание. В первые секунды Ирвинг целовал меня осторожно — опасался, что я опять что-нибудь выкину? — однако постепенно его ласки становились все более жадными, а движения — напористыми. Широкие ладони скользили по моей спине под крыльями. Животом я ощущала возбуждение Ирвинга и думала, что ужин может подождать, тем более спальня находилась к нам ближе кухни.

— Пойдем, — с лукавым видом я потянула Древнего в сторону выхода.

— Ужинать? — красноречиво поиграл бровями эльф, следуя за мной без лишних возражений.

На второй этаж мы поднимались вечность, ибо через каждую ступеньку останавливались,

чтобы поцеловаться. Наверх я добралась уже изрядно растрепанная и в расстегнутом платье, а Ирвинг и вовсе успел обнажиться до пояса: его мантия черной лужей из ткани валялась у подножия лестницы.

Я уже предвкушала будущее удовольствие, но тут воздух стал подозрительно холодным.

— Хедит, — шепнул, отстранившись, Ирвинг, прежде чем я успела сложить два и два.

Темная богиня вернулась, прервав нас в самый неподходящий момент.

В объятиях друг друга мы стояли на самой верхней ступеньке лестницы, в то время как ревнивая владычица Мрачных земель черным туманом клубилась над ее серединой.

— Все-таки влюбился. — Голос Хедит напоминал скрежет когтей по надгробному камню. Ее длинные юбки развевались дымом. Волосы колыхались вокруг головы, как у русалки под водой.

— Не влюбился, — глухо ответил Ирвинг и безотчетным жестом отодвинул меня себе за спину в попытке защитить.

Заметив этот жест, Хедит сильнее сдвинула брови, и тьма, окружающая ее, сгустилась.

— Влюбился. Полюбил, — возразила она. — Обещал быть моим. Нарушил слово.

— Я буду твоим, — прошептал Ирвинг, продолжая закрывать меня от взгляда богини. — Когда-нибудь, — добавил он грустно и обреченно.

Из-за его плеча я смотрела, как растет, заволакивая пространство, черная туча с женской фигурой в центре. Температура в доме стремительно подала. Пол под ногами стал таким ледяным, что даже подошвы туфель не спасали от холода. Снова из моего рта вырывались облачка пара, а кончики волос посеребрил иней.

— Когда-нибудь! — в ярости прогремела Хедит. — За кого ты меня принимаешь, смертный? Я, Великая хозяйка Мрачных земель, могущественная владычица тьмы, и буду ждать, как собачонка, твоей благосклонности? Кем ты себя возомнил? Ты, мешок с костями!

— Срок не оговорен.

Я видела, как напряглись плечи Ирвинга, как сжались кулаки опущенных рук.

— Срок…

Зловещий шлейф дыма затянул все пространство за спиной Хедит. Глаза, полные чернильного мрака, остановились на мне, и в мыслях ни с того ни с сего промелькнул известный каждому факт: «Отвергнутая женщина страшна в гневе».

Стоило об этом подумать, как серые губы богини выплюнули со злостью:

— Ей ты отдал свое сердце. А мне отдашь свою жизнь. Я разрываю сделку.

И тут же шар из тьмы, сгусток мрака, похожий на пушечный снаряд, устремился к Ирвингу — я успела только ахнуть от ужаса. Миг — и этот шар с силой ударил Древнего в грудь. Инерцией эльфа отбросило назад, на меня. Я пошатнулась, едва не упав, а Ирвинг беспомощно взмахнул руками. Уже в следующую секунду он кубарем летел с лестницы, головой и ребрами пересчитывая ступени. В тишине раздавался глухой и ритмичный звук ударов.