Обсидиан и чёрный диорит. Книга третья. Пятьдесят девять и один.
Шрифт:
А что теперь будет с опустевшим гнездом Коршуна в опасной близости от центра, принадлежащего британским спецслужбам? Без хозяина, скорее всего, их связь неизбежно раскроется, и начнётся дополнительная истерия. А ведь Костя и все остальные бывшие детдомовцы там побывали, оставили свои отпечатки пальцев. Ничего хорошего наличие такого следа в перспективе не сулит.
Мексика, дом Фернандо Мартинеса, банковские счета…
Остров…
Заявленное спонсорство сериала, строительство нового детского дома…
Кащеик, судьбу которого тоже нужно как-то решать, учитывая к тому же его особенность…
Может, хватит уже? Сколько можно?!
Только не поддаваться панике и унынию. Вот он обозначил основной
Стефанио зашёл за полчаса до предполагаемого собрания Совета, предварительно постучавшись – выказывал явное уважение к повелителю. Без предисловий сунул Косте исписанный лист бумаги:
– Не отдал сразу, виноват. Десять раз перечитал, пытаясь понять скрытый смысл. Конечно, Милвус адресовал записку тебе, хоть и не указал прямо. Письмо, нужно сказать, гораздо длиннее, чем прощальное для меня.
Сверчок уловил в голосе посланника тоску и сожаление о том, чего не вернуть. Видимо, у братьев всё же нередко не хватало взаимопонимания…
«Дорогой…
Мне хотелось бы дополнить обращение словом «друг», но я подумал, что не имею права на это. Слишком малым, даже скорее мимолётным было наше знакомство.
Но оно состоялось, и я рад ему. Когда-то давно, неиспорченным юношей, я верил в бога. Верил и в то, что существуют его Святые Воины – Паладины. Рыцари без страха и упрёка, в сердцах которых не гаснет вера в добро и справедливость.
Сейчас, когда пишу эти строки, я уже уверен, что Паладин в твоём лице пришёл. Ты явился как раз в тот отрезок времени, когда безумная игра вот-вот может поставить всё человечество на грань уничтожения. С тобой пришли и те, кому пророчество определило стать необходимым дополнением, инструментами для того, чтобы вернуть миру хрупкую первозданную стабильность.
Потому обращаюсь к тебе, Паладин, всего с одним советом. Как странно, что я, впитавший невероятное количество знаний из десятков тысяч книг, могу дать только его.
Прими в сердце своём то, что может показаться невероятным: с того самого момента, как ты и друзья твои попали в поле зрения одного недруга (ты знаешь, о ком я, ибо он был и моим врагом) – всё дальнейшее в твоей истории не случайно. Всё определено. Нет случайных событий, нет случайных встреч и персонажей. Разыгрывают ли свой сценарий высшие силы или движет его непоколебимая воля идущего вперёд – неважно.
Ничего не бойся и иди к намеченной тобой цели. Постоянно думай и анализируй. Все, кого ты встречаешь на пути – все могут оказаться важными. Самый неприметный может стать лучшим помощником, а кажущийся соратник – лютым врагом. Изучай окружающих, старайся понять, какие силы и стремления ими движут. Не пренебрегай предметами, назначение или местонахождение которых трудно объяснить – не исключено, что одни из них окажутся могущественными артефактами, а другие помогут раскрыть тайну или представить доказательства.
Может, не такой уж ценный совет – ничего конкретного. Но конкретное слишком мимолётно. Не сходи с пути Паладина – вот к чему я призываю.
Вспоминай иногда мерзкого старикашку, который, взглянув в первый раз в твои глаза, даже сквозь гламурную призму нашего нехорошего сообщества распознал в них куда больше, чем любой другой.
Твой (надеюсь, что всё-таки) друг Милвус, он же – Коршун».
– Мой брат был, конечно, учён, – сказал Стефанио, убедившись, что Костя прочёл письмо до конца. – Но мало знаком с реальной
– Напротив,– возразил Костя. Да, ничего особенного не было в письме старика, но оно словно ставило всё на свои места и создавало хоть какое-то, но ощущение комфорта. Всё не так плохо и не так страшно. «Всё определено». Принять как мантру – и вперёд, без страха и упрёка, рыцарь-паладин!
Они вышли вдвоём, а девушки с Володей увязались следом, сообщив, что хотят прогуляться где-нибудь неподалёку от озера. Расстались поблизости от дворца.
– Аккуратней там, Костя, – попросила Алина. – А то у тебя вид сейчас, как у вождя революции.
– Несомненно, – подтвердил Сверчок, снова ощутив желание немного подурачиться. – Сейчас начну бросаться лозунгами: «Земля – крестьянам!», «Фабрики – рабочим!», «Вся власть – Советам!»
Стефанио сначала усмехался, потом вдруг переспросил:
– У нас ведь один Совет. Ты же не собираешься учреждать ещё один?
– Вот видишь, – упрекнула Джоконда, – кое-что может восприниматься всерьёз. Не слушайте его, посланник, он просто шутит!
– Увы, отныне я не посланник, – ответил Стефанио. – И это как раз не шутка.
И вот Сверчок стоит перед девятью советниками, хотя ему принесли из глубин дворца удобное кресло. Стоит без охраны – всех мураиров услал вниз отдыхать. Кратко подтвердил назначение Виперидуса и Селендена. Ярый контрабандист, кстати, уже позаботился изъять значки у заговорщиков.
– Господа, прежде всего я хотел бы понять, почему вы были так рады моему сообщению об изменениях правил игры, и какие угрозы от неё всё же сохраняются.
Слово сразу же взял Биткоин.
– Пять лет назад мне удалось создать достоверную математическую модель того, что произойдёт, если всё будет продолжаться так, как установил прежний повелитель. Могу продемонстрировать графики и расчёты на компьютере, но лучше скажу своими словами. Ещё в восьмидесятые годы прошлого века ежегодный прирост населения был около двух процентов, а к двухтысячному он упал до одной целой двух десятых. И причина – отнюдь не естественная смертность, а взрывообразный рост количества новых убийц кровников. К тому же среди них появились нехорошие тенденции. Они стали всё быстрее и быстрее менять тела, всячески стремясь к скоростному и необузданному обогащению. Только за прошлый год зафиксировано более двух тысяч посягательств на имущество, принадлежащее в совокупности нашему городу. На многие из них мы даже не успевали реагировать. Если достаточно много лет и даже веков средняя продолжительность пребывания бессмертного в одном теле была около пятнадцати лет, то теперь достигла небывало низкого значения – всего три года. Я обращал внимание Аль-Фазира на негатив, но он ограничился полумерами с отлучением. При имеющейся динамике модель красноречиво свидетельствовала, что в среднем через пятьдесят лет с доверительным интервалом два года на Земле не останется тел, пригодных для переходов, и человечество вскоре вымрет.
– Понятно, – сказал Костя. – А что теперь, когда появление новых «коллег» заблокировано?
– Та же модель показывает, что и в этом случае критическая ситуация вполне вероятна, но произойдёт не раньше чем через семь или восемь веков. У нас появляется неплохой запас времени, поэтому твоя новость, повелитель, всех очень порадовала.
– Значит, вы решили, что моё пребывание у власти даёт шанс прожить всем имеющимся сибам ещё довольно долго, – заключил Сверчок. – Сделка с демоном находится в моих руках. Стоит мне исчезнуть – она утратит силу. Это соображение и послужило причиной вашего согласия меня утвердить?