Обычная жизнь
Шрифт:
Скорость заметно возросла. БТР снова шел по шоссе, удаляясь от реки, но уже на другом берегу и в противоположном направлении — на юго — восток. Теперь уже всем стало ясно, что Сергей решил сделать большой крюк, чтобы обогнуть Город с запада и выбраться на его дальнюю южную окраину, не проезжая через городские кварталы и не огибая город с севера и востока. Пока бронемашина шла через безлюдные, совершенно не населенные места.
Дальнейший путь было очень трудно определить. В ночной тьме, не подсвечивая дорогу даже подфарниками, сержант, нацепив на голову прибор ночного видения, вел
Машина остановилась лишь тогда, когда лес вокруг начал уже отчетливо проступать в довольно светлых предрассветных сумерках, а ребята совершенно осоловели от долгой ночной тряски по дорогам и недосыпания.
"К машине!" — раздалась громкая команда Сергея. Бойцы повыпрыгивали из люков на броню, и с брони прыгали на землю. Когда все четверо выстроились у машины в одну шеренгу, Мильченко начал говорить:
"Сегодня мы приступаем к выполнению задания, к которому я вас готовил почти два месяца. Теперь я могу сообщить вам многое.
Первое. Не признанное Федеральным правительством вооруженное формирование, именующее себя Центральной территориальной дивизией, от позиции более или менее соблюдаемого нейтралитета в отношениях с военно — административными единицами на территории области, перешло к агрессивным действиям. Командование Центральных объединяет вокруг себя мелкие бандгруппы, подкупает и перетягивает на свою сторону отдельные подразделения законных вооруженных сил, перехватывает дороги, захватывает поселения и предприятия. Назревает крупномасштабный военный конфликт.
В последние дни обстановка резко обострилась. После серии нападений на склады вооружения и парки бронетехники на территориях, контролируемых Восточной дивизией и Южной бригадой, Центральные совершили ряд налетов на патрули нашей дивизии и попытались совершить нападение на Залесские нефтепромыслы, которое было с большим трудом отражено.
Нашим товарищам угрожает возможность быть втянутыми в затяжные и интенсивные боевые действия. Наша задача — сорвать планы Центральных путем дезорганизации их тыла, и не допустить их перехода к серьезным агрессивным действиям против Северо — Западной территориальной дивизии".
Сергей оглядел притихших, посерьезневших ребят и продолжил:
"Мой первый приказ: военные билеты и командировочные предписания — уничтожить. Ни при каких обстоятельствах противник не должен обнаружить ни малейшей связи между нами и Зеленодольском".
Мильченко вырезал ножом кусок дерна, сложил в получившейся ямке все документы боевой группы, разорвал и поджег их, а когда маленький костерок догорел, растер пепел и вновь пристроил на место дерн.
"Следующий приказ — выгрузить из машины все снаряжение, и после этого замаскировать БТР".
На выполнение этой задачи потребовалось значительно больше времени. Когда снаряжение грудой ящиков, коробок, мешков и мешочков, зачехленных стволов разного вида и назначения высилось рядом с БТР, сержант отобрал несколько ящиков и упаковок, кивнул на них троим парням и приказал:
"Забираем все это и идем делать захоронку. А
Лишь примерно через полтора часа все четверо вернулись обратно. Мильченко осторожно выглянул на прогалину, за которой виднелся изза кустов уголок бронетранспортера. Никого. Он поднял руку, останавливая троицу, шедшую за ним, снял с плеча автомат, аккуратно щелкнул переводчиком, снимая его с предохранителя, и медленно — медленно двинулся к бронемашине, — не прямо, а огибая прогалину по широкой дуге. Никого. Ни звука, ни шороха.
Когда Сергей уже подошел почти вплотную к БТР, за его спиной раздался звонкий девичий голосок:
"Товарищ сержант!"
Мильченко сначала заученным движением крутанулся вокруг своей оси, разворачивая ствол автомата в сторону источника звука, одновременно приседая, перенося тяжесть тела на отставленную ногу и уводя корпус в сторону, и лишь затем медленно выпрямился, опустил немного автомат и со вздохом сказал:
"Не шути больше так, Коменская!"
Настя спрыгнула с ветки дерева метрах в двух с половиной над землей, закинула свою самозарядную снайперскую винтовку за спину. Губы ее были обиженно поджаты.
"Товарищ сержант! Дозор ведь надо было нести скрытно…"
Мильченко слегка кивнул:
"Это верно. Мой промах. Надо было самому тебя окликнуть. На будущее всем нам наука". — Помолчав немного, он произнес — "Ну что, бойцы, понесли следующую партию груза".
Сделав две захоронки в радиусе около километра от бронетранспортера, и наскоро позавтракав, пятерка двинулась в путь ("на восток" — прикинула Настя), навьюченная, как верблюды, оставшимся снаряжением. Шли долго и тяжело, пока, наконец, далеко за полдень не остановились на обеденный привал. Но и после этого привала пришлось протопать еще почти с десяток километров, пока Мильченко не приказал устроить последний тайник.
С собой взяли не так много (хотя в итоге получился приличный груз) — сухой паек на две недели, патроны, гранаты, взрывчатку, оружие, санитарные пакеты, легкие куртки и непромокаемые спальные мешки. На каждом были надеты тяжелые бронежилеты (титановые пластины и слой кевлара), а у пояса пристегнуты стальные каски.
Настя повесила на плечо свою СВД, к которой Сергей дал немецкий оптический прицел и прибор ночного видения. Скептически посмотрев на десантный нож, висевший у нее на поясе, он пробормотал:
"Ножом ты, вроде, научилась работать… Но все равно, тут мужская рука нужна. Лучше возьмика вот этот", — и он протянул Насте узкий обоюдоострый клинок, напоминающий стилет. В основе своей это был обычный офицерский кортик Златоустовского завода. Но Сергей сам заточил его, перековал ему гарду и вместо неудобной граненой пластмассовой рукояти сделал витую ручку из кожаного шнура. Когда Настя стала примеряться, как же прикрепить ножны этого кортика к ремню, Сергей пояснил:
"Крепи не на пояс, а на внешнюю поверхность левого предплечья. Рукоятью в сторону кисти. Эластичным трубчатым бинтом. Под камуфляжную рубаху. Ножны не бери, а чтобы не поранить руку — вот, подложи обрезок офицерского ремня". — И, когда она последовала его совету, заметил: