Обыкновенная жадность
Шрифт:
С такими персонажами, как Кабул, чья совесть последний раз была чиста еще в колыбели, этот прием, как определял его для себя Саша, «эмоциональной раскачки», в девяти случаях из десяти срабатывал: вначале вызванный в целях дознания, но неизвестно, какого именно, фигурант начинал нервничать в ожидании вызова из приемной в кабинет; затем, попав наконец туда и обнаружив «отупевшего» от писанины, явно не имеющей к нему отношения, следователя, неизбежно слегка успокаивался и, соответственно, расслаблялся. С Кла-буковым
Решив, что важняк не обращает на него внимания, уткнув нос в свое эпистолярное творчество, Кабул старался мысленно прогнать в уме все, что заготовил в этой связи к озвучиванию, дабы, не приведи бог, не выскочило что-нибудь лишнее. И сам не заметил, как, подумав об этом «лишнем», до хруста сжал пальцы рук, сцепленные на коленях. В ту же секунду Турецкий резко поднял взгляд от писанины и глянул Клабукову прямо в глаза, чего тот никак не ожидал. «Приемлемо», — усмехнулся про себя Александр Борисович, успевший поймать в глубине зрачков фигуранта вспыхнувшую искорку страха.
Итак, Кабул и волнуется, и боится, даже будучи уверенным, что вызван сюда как свидетель по успевшему покрыться пылью делу его убиенного друга. Значит, основания нервничать у него есть.
— Прошу прощения за задержку, — снова произнес Турецкий и кивнул Померанцеву, пристроившемуся за спиной Кабула возле журнального столика с целой пачкой протоколов дознания, которые в момент появления фигуранта по распоряжению своего шефа тоже заполнял столь увлеченно, что даже на приветствие «гостя» не ответил. Кивок Турецкого означал, что Валерий может включать записывающую аппаратуру, что тот и сделал.
— Ну что вы? — выдавил из себя Клабуков. — Я понимаю, вам приходится заполнять кучу бумажонок…
— Ну вам, вероятно, тоже? — Саша прищурился и вновь поглядел на своего собеседника в упор.
— Мне?… А-а-а, ну да… Особенно по налогам, — не сразу сообразил тот, что речь идет о его сегодняшней деятельности.
— Но, вероятно, дело того стоит? Я имею в виду по доходности?
Клабуков, ожидавший совсем иных вопросов, а никак не собеседования о доходах его фирмы, раздраженно пожал плечами:
— Какие там доходы — так, едва на плаву держимся!
— Ну так уж и едва на плаву? — изобразил удивление Саша. — Знаете, восемь лет «на плаву» — это исключительно много. Если не ошибаюсь, ваш ЧОП зарегистрирован через два с половиной месяца после гибели адвоката Дубко?
— Не помню, я не считал. Но то, что после смерти Мирослава, — верно… Я слышал, что следствие по этой истории возобновлено?
Теперь в глазах Кабула читалась настороженность, он явно собрался внутренне, коли уж делает попытку прощупать почву под ногами.
— Да-а-а, —
На вопрос Кабула он и не подумал ответить, задав вместо этого свой:
— Неужели уже поползли слухи насчет доследования? Надо же! Не успели, как говорится, дело с полки снять.
— Насчет слухов не в курсе. Лично я узнал от бывшей подруги Му… Мирослава, Софьи Эдуардовны Соркиной. У нее побывал кто-то из ваших сотрудников.
— Вижу, вы с ней общаетесь, несмотря на гибель своего друга?
— Надеюсь, мне это не собираются вменять в вину? — Кабул усмехнулся: — Да, общаемся, я бы даже сказал, приятельствуем. Но не более того.
— Так уж и не более того? — вздохнул Турецкий и посмотрел на Кабула укоризненно. Тот мрачнел на глазах.
— Что вы имеете в виду? — буркнул Клабуков, лихорадочно пытаясь вычислить в уме, чего именно не сказала ему проклятая дура Сонька и где она могла проколоться.
— Допустим, вашу заботу о Софье Эдуардовне, связанную с приездом ее американского кузена… Славского, кажется?
Потемневший лицом Клабуков тем не менее прореагировал на слова Александра Борисовича чуть спокойнее ожидаемого. Пожав плечами, ответил почти безразлично:
— А-а-а, вот что?… Но охранять клиентов как раз по нашей части, не вижу ничего особенного, что брательник Сони обратился к нам по ее рекомендации… Было бы странно, если б она не порекомендовала!
— Да-да, конечно… И не просто странно, но, я бы сказал, удивительно то, что ваши сотрудники приступили к своим обязанностям куда раньше, чем Славский вообще узнал о вашем существовании.
Клабуков пристально поглядел на важняка, помолчал, потом пожал плечами:
— Ну ладно… Негоже выдавать тайны своих клиентов, но коли уж такая пляска пошла… Да, Соркина обратилась к нам еще до приезда этого ее брательника! Хотела выяснить планы его на квартиру, в которой она живет… Квартира-то не ее, а как раз его… Ну и что? Это что, преступление?
— Что вы, что вы! Просто одна, вновь с моей точки зрения, удивительная деталька: сколько вы берете со своих клиентов за услуги такого рода? Я имею в виду — по контракту, который, по нашим сведениям, в данном случае и вовсе не заключался?
— В срочных случаях мы заключаем контракты задним числом! — зло произнес Кабул, играя желваками. — Так делают все, и вам это прекрасно известно, гражданин следователь! Со Славским мы договорились пока что на словах, с Сонькой тоже… У меня просто не было времени выбраться к ней… — Он криво усмехнулся: — Понимаю, это действительно… нарушение, но мы готовы уплатить штраф…
— Вы не ответили мне насчет оплаты услуг? — напомнил Саша.
— Сто пятьдесят баксов в день, — буркнул Кабул и, подумав, добавил: — Как и везде.