Обыкновенный принц
Шрифт:
— Едем мерить костюмы и мыть тело. Хочу быстро вернуться и учить слова.
Его пропустили в проходе, и Тео-безродный первым пошёл на выход, потирая шею и оттягивая воротник, словно он задыхался здесь.
[1] Верста (англ) — 7420 метров
Глава 11. Ярость. Начало
Тео был в ярости. Словно его детские унижения в школе были помножены на тысячу. И чувство бессилия сделать нечто стоящее и заслуживающее ситуации здесь и сейчас... Он предствил себе на минуту, когда в ушах начала стучать гулко кровь — от слов о том, что Джуану
Но картина казалась настолько мирной и в том числе вид спокойной, не бунтующей Уафы охладили его пыл. Он понял, что никто из этих драконов, настрадавшихся и привыкших к ярму, не полетит с ним. А люди, все они будут считать его чудовищем, алатеррским оборотнем, но никак не тем, кто откроет им глаза на истину.
Тео спросил у Зандера на обратном пути:
— Если все эти драконы на самом деле быть люди, что вы думаете? Это правильно летать на они?
Зандер засмеялся:
— Какие же они оборотни? Это просто драконы. Они с рождения животные и никто никогда не видел, чтобы они превращались в людей, — помощник ректора фамильярно похлопал Тео по плечу. — Не стоит их бояться так, как оборотней, мой друг. Наши ликторы знают, что делают.
Тео скрипнул зубами, а потом задумался. Почему же никто и никогда не видел драконов в человеческой ипостаси? И сомнение закралось в его душу: в самом деле, он слишком мало знал о тысячелетней эволюции этого мира, могло статься, что Зандер прав. Всю эту экскурсию он боялся, что драконы узнают в нём алатуса, почувствуют, оттого старался держаться подальше, и сбежал, едва малыш Джуан полетел к ним, поиграть, очевидно.
Размышления охладили его пыл, но, подъезжая к Академии, Тео спросил, мучимый некоторыми неразрешимыми вопросами:
— Могу ли я спросить? С какого возраста на драконы одеть браслеты?
Зандер, который думал о своём, кашлянул полуудивлённо:
— С рождения, разумеется. Потом, в процессе взросления меняют размеры. Если не надеть сразу, пока беззащитный, потом дракон может стать опасным.
— На младенцы?
— Разумеется, — что-то в лице обычно невозмутимого мастера снова дрогнуло, и Зандер сам призадумался. — Так говорят. Я никогда не хотел стать летуном, поэтому считал это пустой тратой времени — читать лишние книги. Но вам могу посоветовать “Науку драконоведения”, которую написал сам Либерис Первый, вечность его памяти. Там есть всё про покорение и слияние с драконами... А что, почему вы спросили про младенцев? Драконы — не люди, к чему их сравнивать?
Тео чуть двинул бровью и, не поворачивая голову к Зандеру, ибо смотрел в окно, сказал с едва уловимой иронией:
— Так и есть — сравнивать нет смысл. Это очень мудро делать раб с детства. Покорный будет до смерть.
Зандер рот открыл. Он не считал себя дураком, Вэйланд-эве с этим был согласен и именно поэтому прибрал его в свой штат, где слабоумных не держали. Это сейчас, только что, отшибленный посмел критиковать политику Его величества, вернее, спасителя мира Алатуса? Да нет... Хотя... У отшибленных голова, как у младенца, — многого не понимают.
—
Младший мастер оторвался от архитектурных достопримечательностей за окном и с абсолютно искренней улыбкой обернулся к Зандеру:
— О да! Я буду вам благодарен, эве, — назвал такого же безродного господином, от чего Зандер сам улыбнулся вежливо. — Когда я пытаться вспомнить всё и быть-был дома, мой брат рассказыва-л сказки наша матерь. В одна из они быть имя Авала, и я вспомни-л сегодня. Как вы относиться к Арженти? Он герой, его ждать... ждут?
Зандер снова невольно хохотнул. Великий Алатус, какой наивный был этот... будущий мастер Её величества! Насмеются с ним девицы! Ратник нагнулся, высматривая что-то за окном, и протянул руку:
— Видите вон те флаги, на которых серебром буква “Л”? Я бы не рекомендовал заучивать фольклор: всё-таки не по нашему чину информация. Год назад на Большом Сборе Его Величество внёс ясность специально для провокаторов из Алатерры. Либерис Первый был рождён в Драконьих Пещерах и стал прообразом фольклорного Арженти. А народ, как всегда, добавил от себя несуразицы... Ну да, сказки — это всегда занимательно, и наимудрейший это понимает. Раз в год устраивают ради развлечения публики турнир в честь Серебряного Принца...
— Что победитель получать?
— Серебряное оружие, разумеется. В прошлом году это был арбалет, в позапрошлом — меч... В этом году перенесли турнир из-за четвёртого сая. Все дознаватели понимают, что после такого празднества с вольноотпущенниками потом придётся заводить много дел, а лишней работы никто не хочет. Поэтому, как только сай отправят на юг, начнут подготовку. Будет веселье...
Тео присмотрелся к скучающему лицу сопровождающего, словно не разделяющего веру в то, что он говорил:
— Вы не вери-те в турнир?
Зандер дёрнул плечом и зевнул:
— Всё это театр для народа. Та же сказка. Если бы действительно на турнире мы видели великих людей, то они, я так думаю, потом должны были бы появиться при дворе, не так ли? А так что — выступили и исчезли. Никто потом победителей не видит. Кто-то говорит, что они сходят с ума и заканчивают жизнь в лекарне. Кто-то, что Его величество даёт им важный пост на границе, восточной, например... Всякое болтают сказочники.
Тео с улыбкой почёсывал отросшую редкую щетину. Минуту назад после слов Зандера о неверии в реальности существования Арженти он придумал шутку — как-нибудь ночью или днём появиться неожиданно на площади в образе дракона и сделать “Бу!” в адрес Либериса. Но теперь судьба шептала: вот лучший момент — на турнире.
Нет, тщеславным Тео не был, но мстительное желание щёлкнуть по носу всех этих раболепствующих камериров и самого Либериса вдруг родилось сегодня там, в Драконьих Пещерах, и не казалось глупым. Может, народу просто надо для начала показать альтернативу и доказать ложность выводов их обожаемого правителя? Революции не совершаются в одиночку — любому арженти нужна поддержка масс. Но до турнира слишком долго, чтобы бездействовать, и Тео сконцентрировался на первостепенном, том, что было в его силах.