Обжигающее солнце
Шрифт:
— Так, говорите, девушка первой вас ударила? — уже в который раз спрашивал полицейский у пострадавшего парня, который успел сломать Сону нос, из-за чего его повезли в больницу.
— Да. Я просто предложил ей выпить, а она со всей дури как даст. — с бушующими эмоциями говорил незнакомец, но то, что он полез ко мне обниматься, умолчал.
— Господин следователь, я могу идти? Уже надоело слушать этот бред. — у меня был целый список подвигов, которые зафиксировала полиция, но большинство из них Хон Даль прикрыл своими связями. Поэтому моё имя не всплывало среди нарушителей, а причины для задержания должны быть вескими, уж это я
— Девушка, сядьте пожалуйста, пока мы во всём не разберёмся. — возразил пожилой мужчина, который в отцы мне годится.
— Послушайте, я уже дала вам номер своего адвоката, разбирайтесь с ним. — как и всегда, я решала проблему с помощью денег, не пытаясь оправдаться самой.
— А у тебя что, язык во рту высох или говорить за себя не умеешь? — вдруг послушалось из-за спины, а повернувшись, я увидела её.
— Юна, думай, что говоришь. — следователь, что допрашивал нас, тут же заткнул подругу Намджуна.
— Я ничего такого не сказала, просто задала логичный вопрос. — лениво оправдалась она.
— Который был слишком груб по отношению ко мне. — я хорошо запомнила прощальные слова охранника Кима. Так в чём же Юна была права? Какая я в её глазах?
— Заслужила. Думаешь, с тобой всю жизнь будут возиться, как с принцессой? А вот и нет. Все в итоге отвечают за свои ошибки, и твоё время придёт. — тогда в больнице она тоже меня обвиняла, но сейчас я понимала, о чём идёт речь и откуда у её злобы ноги растут.
— И за какую ошибку я должна ответить? Ах, точно, Дженмин — твоя подруга и младшая сестра Джуна. Вы ведь оба считаете меня виновной в том, что с ней случилось? — ком, что давил в груди, словно стал исчезать. Я не смогла высказать всё парню, которого люблю, но уж с Юной мне незачем быть осторожной.
— Что? Так ты всё знала? — с округлёнными глазами переспросила младший лейтенант Чон.
— Знала, не знала… Какая разница? Вы меня использовали, чтобы добиться правды. — буквально всё внимание присутствующих было приковано к нам с Юной, но испуганный взгляд был только у старшего следователя.
— О чём это она говорит? Что ты натворила, девчонка? — сурово спрашивал пожилой мужчина у младшей по званию коллеги.
— Да не слушай ты её, папа, она сумасшедшая, вечно несёт всякую чепуху. — в оправдании Юна назвала следователя отцом, и поэтому я замолчала.
— Девушка, вы знакомы с моей дочерью, или, быть может, с Ким Дженмин? — мужчина уже вежливо обратился ко мне, а я заметила, как подруга Джуна закатила глаза, ожидая того, что я сейчас всё выложу её отцу.
— Господин следователь, меня домогался вот этот мужчина. Причём здесь мои знакомства? А знаете, с меня на сегодня хватит. Возле каждого ночного клуба есть камеры видеонаблюдения, запросите файлы и увидите, что я не вру. Если будут вопросы, обращайтесь к моему адвокату. — судя по испуганному лицу следователя, он понятия не имел, во что впуталась его дочь, а у меня не было ни настроения, ни желания трепаться с ним об этом.
Чёрный Мерседес моей семьи остался на парковке возле клуба, хорошо я хоть успела свою сумочку забрать. Но в открытом платье без верхней одежды мне сразу стало холодно, как только я покинула участок.
— Санни, постой. — Юна выбежала за мной вслед, ведь не смогла остаться без ответов.
— Ну что ещё? Собираешься снова грубить? Ну давай, чего уж там мелочиться. — мои эмоции снова просились наружу.
— Это Джун тебе сознался? Так
— Он ничего мне не говорил, я сама сложила «дважды два», хотя не сразу. Всё-таки ваш план был хорош, я, дура, поверила всему, открылась человеку, который изначально собирался использовать меня. Ха… — горечи внутри становилось только больше, и всё из-за того, как на меня смотрела Юна. — Не волнуйся, я никому об этом не расскажу и мстить не стану. Члены моей семьи причинили достаточно боли Дженмин, Намджуну и его родителям. На этом остановимся, уговори своего друга больше не приближаться к нам, а я вскоре открою правду, которую он так тщательно искал. — мой голос дрожал, ведь на улице было слишком холодно, или, может, это из-за чувств, которые я сдерживала внутри. Не знаю.
— Хорошо, я присмотрю за оппой. Но скажи мне, кто тогда сидел за рулём? Я должна знать. — серьёзно спросила Юна, уже без своей язвительной грубости.
— Моя старшая сестра — Муён, это она сбила Дженмин, а я до недавнего времени даже не знала об этом, в принципе как и о многом другом. — словно всё ещё в участке — младший следователь Чон задаёт вопросы, а я честно отвечаю на них, ведь сама так захотела. — Мне очень-очень жаль из-за того, что сделала онни, но она моя сестра, я безумно любила Муён, поэтому у меня не получится её ненавидеть, но я могу извиниться за сестру. — слёзы полились сами собой, пусть немного не в подходящий момент, и всё же мне нужно было закончить начатое. — Я прошу прощения за проступок онни, пожалуйста, не ненавидьте её. Знаю, моя сестра не идеальна, но у неё должны были быть причины для того, чтобы утаить правду… — говоря это, я начала задыхаться. Давно такого не было, и всё же мне нельзя сейчас выпускать свои эмоции наружу. — Я обещаю… узнать… почему… она так… сделала. — с огромными паузами, в которых было сложно дышать, я пыталась извиниться, но мои эмоции всё-таки победили.
— Эй, с тобой всё в порядке? Санни, чокнутая, ты чего? — испуганно спрашивала следователь Чон, но я уже чувствовала, как задыхаюсь, и тогда подруга Намджуна вдруг влепила мне пощёчину. От неё меня будто молнией шарахнуло, сердце замерло на мгновение, а воздух задержался в лёгких, а затем вышел из них одним выдохом.
— Ауч, больно. — сказала я, приложив ладонь к пылающей щеке.
— Так тебе и надо. Какого чёрта пугаешь меня? — громко возмутилась Юна, а затем всё же сжалилась надо мной и начала снимать с себя куртку. — Вот, прикройся, на улице осень, а ты словно с июля припёрлась. Ну и где сейчас твои надсмотрщики, когда так нужны? — в своей немного грубой манере спрашивала она, закутывая меня в свою тёплую куртку.
— Разве Намджун не говорил тебе? Родителям на меня плевать, они нанимают охрану своей сумасшедшей дочери ради статуса и контроля, точно не для её безопасности. — я вовсе не жаловалась, просто эта девушка отвлекла меня своей прямотой, она совсем не похожа на других, кого я знаю.
— Голодная? — вдруг спросила младший лейтенант, и я почему-то кивнула согласием. — На улице сейчас ночь, но я знаю один круглосуточный магазинчик, где можно купить потрясающий острый рамён. Это, конечно, не лобстер или устрица, но тоже ничего. Я всегда его ем, когда на душе тошно. Пойдём, угощу тебя, а потом отвезу домой. — по-дружески предложила Юна, пусть мы с ней почти незнакомки.