Обжигающий айсберг
Шрифт:
Меня в нынешней ситуации все устраивало. Хотелось получше узнать мужчину, привыкнуть к нему, прежде чем дело дойдет до близости. Прежние сексуальные отношения с инопланетниками не подразумевали ровным счетом ничего, кроме приятного постельного марафона. Никаких обязательств, никаких свиданий и, разумеется, никаких планов на будущее.
Теперь же, мы обсуждали, как проведем следующий вечер вместе, иногда даже касались грядущих месяцев – осторожно, словно боясь спугнуть Жар-птицу удачу. Намекали, что могли бы слетать на Станхию, Фент собирался познакомить меня с родителями,
И вот именно поэтому я не торопилась с интимными утехами. Одно дело провести страстную ночь, которая ничего не значит для будущего и совсем другое – заняться любовью с мужчиной, который может стать женихом… супругом…
Тут ставки здорово повышались. И мне не хотелось бы переступать черту, пока не удостоверюсь, что, скрепляя отношения сексом, не ошибусь в выборе и не пожалею.
На станции катаклизмов больше не случалось, как и в среде наших патрульных.
Опрос участников стычки в коридоре так ничего и не прояснил, а лишь больше запутал. Ребята искренне недоумевали: почему сцепились и зачем открыли стрельбу. Звучало: «В меня словно бес вселился», «Сам не понимаю, почему так отреагировал», «Я так не думаю. И не представляю, нашло на меня…»
Зато на Земле обстановка все больше накалялась. До нас долетала тревожная информация. То тут то там вспыхивали ссоры, порой доходило почти до мордобоя. Но о реальных жертвах пока не сообщалось. Все удавалось разруливать хоррам. Наше с Дреймором смелое предположение о том, что требуется именно касание, а не только привычное аурное воздействие, уже не раз подтвердилось на деле. Поэтому хорров требовалось рекордно много и не всегда их хватало для снятия агрессии. Задействовали полицию, ОМОН и психологов.
Новости «с полей», действительно, тревожили.
С Фентом мы обсуждали их редко. Станх ничего не пояснял и не рассказывал, только обещал, что я все узнаю. Всенепременно, как только так сразу.
Я старалась на этом не зацикливаться.
Однажды мы задержались в ресторане. Фент пригласил меня потанцевать, и мы больше часа кружили по танцполу. Полет, доверие, полная свобода – вот что я чувствовала в руках станха. Он же дышал все чаще, натужней и порой прижимал сильнее, чем требовалось. Но больше ничего себе не позволил.
Когда же капитан проводил до квартиры, традиционного: «До завтра, Олеся» я ожидала слишком уж долго. Фент не двигался, изучал и медлил. Внезапно он «отвис» и разродился:
– Олеся, спасибо за эти недели. Лучшие в моей долгой жизни.
Звучало трогательно и проникновенно. Я вдруг смутилась, как глупая школьница, уши загорелись, а сердце екнуло. Но почему-то захотелось поерничать:
– Лучшие? Да ладно? Сколько вам лет?
– Пять тысяч сто тридцать три года по земному летоисчислению. По станхийскому я
Да-да, я тогда еще поразилась. Просто толком не выказала удивления – слишком отвлеклась на другую информацию. Слышала, что станхи живут очень долго – от них хорры и унаследовали свое долголетие, но, чтобы настолько… Это потрясало и одновременно пространно намекало, что мы очень мало знаем об этих инопланетниках.
Земляне сейчас старели медленней, нежели в годы моей молодости. Жили лет до триста или чуть дольше. Но чтобы тысячелетиями… И снова я не смогла удержаться от ироничного замечания:
– И никогда не встречались с женщинами? Ни разу ни за кем две недели не ухаживали?
– Ухаживать и встречаться… хм… Земное представление, – Фент как-то неловко отмахнулся, поймал мой взгляд и странно добавил: – Вы рассуждаете как человек. Станхи устроены несколько иначе. Нам случайных отношений не требуется. Потребности в выбросе половых гормонов и семени… хм… у нас также не существует. Все происходит естественно, во сне. Нам не нужна женщина для удовлетворения, если только она не затрагивает эмоции. А чувства у станхов… вы сами перенимали…
Он не смущался, рассуждая об удовлетворении, да и я не особенно тушевалась, слушая. Оба мы взрослые, даже древние. Вот только получается, Фент – девственник? Да ла-адно! Красавец мужчина девственник в возрасте аж пятидесяти столетий? Такое мне даже в голову не приходило. Впрочем, сегодняшние пояснения станха проливали свет очень на многое. Ведь крайне редкие инопланетники нанимали девушек легкого поведения или водили землянок «в комнаты», не говоря уже о соотечественницах.
Если станх начинал ухаживать за женщиной и та отвечала ему взаимностью, эти двое зачастую, в итоге, женились.
Среди патрульных попадались и исключения. Как и среди инопланетников, что давно поселились на Земле, ассимилировали, переняли наши традиции и образ мышления. Но не среди тех, кто недавно поступил на службу и уж точно не среди аристократов Станхии.
Мы предполагали, что те брезгуют, не считают землянок достойными, как и соотечественниц простого происхождения. А оно вот как на деле-то получается!
Чем дольше я думала об откровениях спутника, тем больше проникалась к нему уважением, и понимала, что дорожу инопланетником. Хочу встречаться с ним, строить отношения. Хочу общаться как можно чаще. Мне нравилось проводить время с Фентом, вместе работать и вместе отдыхать. Но для чего-то совсем уж серьезного я еще не чувствовала себя морально готовой.
Смущение внутри спорило с удивлением, но мне было ужасно приятно, что стала серьезным увлечением капитана, которого женщины так долго не трогали. Буквально не существовали для него как возлюбленные.
Фент наблюдал в ожидании реакции, порой усмехался: нервно и невесело.
Минуты капали словно роса, что неспешно срывается с изумрудной зелени…
Капитан все-таки первым не выдержал – нарушил напряженное томительное ожидание. У меня не хватало слов ответить, мысли путались, а пульс участился.