Обжигающий айсберг
Шрифт:
– У меня накопилось множество наблюдений, – неспешно начала я свой монолог. Фент застыл и перестал даже смаргивать. Я же принялась загибать пальцы. – Вы определенно очень опытный военный. Не патрульный, а именно военный. Происшествие у Нурколлы смог бы разрулить один капитан из тысячи. У вас все получилось без сучка без задоринки. Вы действовали так, словно знали, что выйдет. Вы ювелирно управляетесь с истребителем. Так, словно летали и на кораблях посерьезней. Местные станхи, не из нашей команды, относятся к вам как к императору. Да и обычай с чужой едой практиковали ведь не простые аристократы. По словам
С каждым моим словом Фент все больше мрачнел. Когда я закончила и резко замолчала, он вздохнул и внезапно подался вперед. Ахнуть не успела, как ладони станха сжали мои пальцы. Горячий, взволнованный, капитан едва дышал. Никогда не видела такими инопланетников. Не только патрульных – вообще, в принципе.
Зеленые глаза уставились неотрывно.
– Олеся. Ваши выводы состоятельны, – голос Фента слегка вздрагивал. – Я знал, что вы очень умная и наблюдательная. И не сомневался в ваших способностях. В том числе и в способностях хорки. Хотя вам так не однажды почудилось. Прошу вас, дайте мне время. Я постараюсь сильно не затягивать. Даю слово, что получите свои ответы. А пока прошу просто поверить. Ни одна женщина на обеих планетах еще не была мне настолько… важна. Я никогда вас не обижу, не предам и не оставлю в опасности. Надеюсь, что это уже не так мало, чтобы начать общаться с загадочным инопланетником.
Станх натужно выдохнул и замолчал. Осторожно погладил мои ладони пальцами – даже сквозь перчатки чувствовалось, как вздрагивают руки инопланетника. На лице Фента прописалось выражение, словно он давно мечтал о таком контакте, просто постоянно себя одергивал.
Я вглядывалась в лицо командира и пыталась решить – что же делать. Поверить? Потребовать объяснений? Уйти со свидания раньше времени? Никакой маски на лице Фента сейчас не было. Он смотрел настолько открыто, искренне, с просьбой, что звучала и в пылкой речи станха, что у меня не хватило сил противоречить.
Я терпеть не могла недоговорки, вопросы, что возникают в начале отношений. Считала, что прежде, чем плотно общаться, следует выяснить о мужчине многое. Но почему-то вдруг отступила. То ли сработало обаяние капитана – он мужчина хоть куда, тут не поспоришь, то ли речь спутника, по-своему проникновенная, то ли странные ощущения рядом с Фентом. Волнение и трепет при каждом касании, ощущение полета в невесомости, всякий раз, когда командир делал комплименты или просто подхватывал под локоть. И это нелепое в нашем случае чувство – словно мы со станхом давно знакомы. Искали друг друга в огромной Вселенной и встретились потому, что очень хотели. Давненько я ничего подобного не испытывала. Эмоции затмили голос рассудка, и я поддалась очарованию момента.
Возможно, зря, возможно, преждевременно. Но кто из нас никогда не ошибается? Да и одна ошибка порой, стоит тысячи верных и правильных решений.
Я собиралась ответить Фенту, но к столику вернулась официантка.
На пицце еще шкворчили кусочки мраморной ветчины и кружочки поджаристой колбаски, перемежаясь с помидорками черри. Аж слюнки текли от одного вида.
Клюквенный
Суп капитана напоминал похлебку из морепродуктов и пах земными креветками, которых туда не клали. Пицца стрио смахивала на мою, только ветчина, колбаса и овощи на ней были станхийские.
От сока зеркуйи в высоком графине сильно тянуло грушами и яблоками.
Фент заметил мое внимание к пицце. Взял тарелку, положил кусочек, налил мне чаю и только после этого плеснул себе в розоватый стеклянный стакан соку.
К еде капитан даже не притронулся, пригубил напиток и уставился не моргая. Мда… Трапезничать под таким взглядом все равно что стрелять в мишень, когда кто-то толкает в плечо.
– Почему не едите? Уверена, такому крупному мужчине, да еще и после физических нагрузок, требуется ужасно много калорий, – произнесла я, откусывая пиццу с тянучкой сыра.
Фент вздохнул, развел руками и ответил настолько трогательно, что у меня кусок застрял в горле.
– Слишком волнуюсь за ваш ответ. А вы, кажется, решили слегка потомить меня.
Он замолчал, словно возвращался к старой традиции – не заканчивать мысль, оставляя загадку. Но вдруг закончил:
– Мне очень важно услышать ваш ответ, Олеся. Что на счет общения и разрешения на ухаживания? Даю слово, что вы все узнаете в свое время. Даже не так! Клянусь своей кровью и происхождением, что все расскажу, как только это станет возможным. Вы узнаете все первой.
Фент сложил руки на столе, и замер каменным изваянием, как это у него водилось. Зеленый взгляд в упор, чуть сдвинутые брови, поджатые губы и заострившиеся скулы. Таким он выглядел, когда сдерживал волнение и, похоже, сейчас капитану это не слишком хорошо удавалось – эмоции прорывались, отпечатываясь на лице.
Я отложила пиццу, запила чаем то, что уже съела, и честно сообщила:
– Не обещаю не задавать вопросы. Не могу дать слово, что опять не всплывут загадки, с вами связанные. Но я готова дать нам шанс. Пока. Опять же! Не могу обещать, что, узнав обо всем, не изменю отношения. Все зависит от информации, которой у меня пока нет.
Фент поморщился, поиграл желваками – совсем как землянин, а не замороженный инопланетник, резко выдохнул и поймал мой взгляд.
– Что ж, Олеся. Больше всего я ценю в близких честность. Как и возможность обсудить противоречия и проблемы. В вас есть все, за что я уважаю других существ и все, чем я восхищаюсь. И многое еще, о чем я давно мечтал на Станхии, не подозревая, что оно на другой планете. Я готов рискнуть, – с губ капитана сорвался невеселый смешок. – Тем более, что и выбора-то у меня нет.
Фент, похоже, собирался дополнить, но остановился, придвинул мне тарелку с пиццей и произнес:
– Ешьте, а то я только помешал.
После этой фразы, командир взял тарелку с супом и принялся неторопливо поглощать кушанье.
Заметив, что я замешкалась, станх натянуто улыбнулся и кивнул на мою тарелку.
– Я не хотел испортить вам аппетит. Вы с таким вкусом ели… – в его голосе слышалось сожаление. – Надо было обсудить все попозже. Прошу прощения за настойчивость и нетерпение. В моем возрасте и положении эти качества уже неуместны.