Очаги ярости
Шрифт:
— Да? Ну ладно… — Это ему, примирительно так. Усыпляем внимание, а уж тогда держись…
Ой, «менора»-то не заряжена!..
— Ты!!! Молчать, когда со мной разговариваешь!
Он и правда считает, что кому-то охота с ним говорить? Ну так вот, приглашение помолчать хочется принять с огромным энтузиазмом.
— Этот район — мой!!! Ты понял?!!
Понял, да. Значит, его район. Что ж, бывает. Рядом с вон той кучей мусора — добрый ориентир, чтобы запомнить и никогда не возвращаться. Если, конечно, ещё удастся уйти.
—
— Хорошо, не вопрос, я ведь уже ухожу…
— Я тебя ещё не отпускал!!!
До чего же скучны диалоги с недосверхчеловеком!
Ты, досадуя, тратишь ценное время. Увы! Ну вот так вот по-идиотски нарваться в своём же посёлке! Почему-то сегодня, вдруг ни с того, ни с сего. Ведь давно уже не цеплялись такие, как он. А человек просто шёл и немного задумался. Собственно, о миропорядке.
Но не комично ли выглядит этот итог задумчивости?
Что с тобой? Одичал от сидения дни напролёт в Башне Учёных. А перед тем — и в сидском мобильном бункере. Всякий нюх потерял на опасность и неприятности. Думал, стал человеком известным, больше никто не сунется… Что ж «менору»-то не зарядил? Чувствовал бы себя человеком. А теперь? Эх… Лишь охранники с Плюмбума делают здесь карантин полностью беспросветным.
— И нечего лыбиться!!!
Будь чуть поближе штаб Службы безопасности колонии, надо было бы непременно рискнуть и прорваться. Там крыльцо под контролем Сантьяго, а Сантьяго — гроза жлобов. Но, к сожалению, слищком надолго задумался, чересчур далеко унесли ноги. До Сантьяго отсюда так просто не дозовёшься, а на бегу можно поймать и пулю.
Обещать, что пожалуешься Бенито? Что Родригес ему отомстит?..
Отомстить — отомстит. Но, похоже, посмертно.
Кому как, а тебе эта разница очень важна.
— Эй! Чё стоишь, как дебил?! — Сам не знает, о чём спросить.
— Хорошо, я пойду…
— Стоять!!!
Он как будто нарочно предлагает двойные послания, красномордый урод, провокатор шизофрении.
— Имя!!!
— А?
— Назови своё имя, дебил!!! Я, по-твоему, сколько раз должен тебе повторять?
— Михаэль Эссенхельд, ксенозоолог, — брякнул обыденно, вовсе не долго думая.
— Врёшь!!! — заревел охранник. — Твоё имя другое!
— Да? Какое же?
Тот ещё громче:
— Не важно! — Похоже, не знает.
Ну и ладно, и к лучшему. Но подтверждать своё имя истрёпанной старой бумажкой — всё равно тупиковый путь. Этой цели намного надёжней служил револьвер. Но… расслабился, перестал его заряжать.
Думал, что мир для тебя настал в Бабилоне.
Новый голос, сердитый и громкий, издалека:
— Энди, дебил, где тебя носит?! — Красная рожа вздрогнула, посильней залоснилась от пота. — Почему тебя надо искать по всему посёлку, шлюхин ты сын? — Энди хотел было что-то ответить, но не решился. Рот лишь бессильно раскрылся и захлопнулся вновь.
Неужели спасение?
— Я… провожу профилактическое мероприятие… — наконец-то
— Почему на чужом участке?!
В этот миг ускользнуть — это уже дело техники. Получается на рефлексах, само собой. Унижение Энди — уже не твоя проблема. Ты не ждёшь завершения этой конкретной истории, ты стремишься из мутной клоаки с охранниками-садистами к Пешеходным вратам под контролем охраны периметра. Те ребята круты, им не надо самоутверждаться…
В спину крик запоздалый:
— Не скроешься, гад! Я тебя запомнил!
Да пошёл бы ты, Энди, лесом куда-то подальше!
3
По дороге из самых мерзейших трущоб Нового Бабилона в места более-менее безопасные — поневоле заметишь один любопытный момент. А охраны-то стало больше, гораздо больше! На периметре столько же, но у бараков так и кишат. Именно самая худшая разновидность, что набирается, например, из отбросов одиннадцатой луны захолустной планеты-гиганта по имени Плюмбум. Ничего себе концентрация! Лишь глубоким уходом в себя и в большую науку объясняется то, что не видел их до сих пор.
А вот факт, что попался тебе на дороге охранник Энди — ну ни капли не удивителен! Много страннее бы было, когда б не попался. При большой концентрации низкокультурного сброда агрессивность его всегда возрастает.
Но зато изумленья достоин сам факт, что охраны нагнали столько. Впрочем, нет, не нагнали. Набрали. Произвели. Стольких охранников раньше в посёлке не было. Кто бы их стал, дармоедов, без дела кормить?..
Верно, Рабен, а может, и Флорес — к чему-то готовятся?
Не заметил, как снова задумался, благо родной штаб Службы безопасности колонии находился уже очень даже неподалёку.
И вдруг снова в затылок тебе:
— Дай пройти!!!
Да что же это такое! Снова охранник.
Нет, не Энди. Голос другой, да и рожа, пусть равно противная, но немного другая.
И другая скорость событий.
Лёгким барсом Сантьяго скользнул от крыльца штабного домишки — и (гляди ты!) стоит уже перед этим не-Энди. Ничего не сказал, но внимательным взглядом требовательно интересуется.
И охранник, себя ещё не накрутивший, не набравший отчаянных крейсерских оборотов, начинает уже лепетать что-то в свою защиту.
— Я… провожу профилактическое мероприятие…
Что-то знакомое, правда? Текст из двух реплик всего, но один в один.
И становится вдруг очевидно: а зомби-то в Бабилоне!
Да, разумеется, в расширительном смысле.
4
— Благодарю, Сантьяго!
— Не за что, Майк. Обращайся.
Обратиться к Сантьяго можно и за наукой. Он велик. Перед ним широко раскрыты самые разные способы боя. Кто бы другой, как не он, помог бы тебе освоить «менору»?