Очаги ярости
Шрифт:
А раз так, Майка можно было устроить и лучше. Парень мог бы совсем не ходить на работу. Будь он, скажем, водилой, так нет (без него вездеход вообще не отправится), ну а что ты возьмёшь с пассажира-исследователя? Наплести небылиц про отсутствие очень просто в любой момент…
Только нет. Всё же Олаф решил, что негоже ксенозоологу от работы своей отлынивать. Пусть катается, пусть создаёт иллюзию. Не для начальства иллюзию — для себя. Если что-нибудь делаешь, всяко меньше испытываешь тревоги. «Делал не то? Извините, зато старался». «Что, не выполнил что-то? Бывает. Зато присутствовал».
В общем, с олафовой подачи пошла
Кстати, реально задания для Эссенхельда пришлось сочинять только в самом-самом начале. После вовсю подключился Бенито Родригес, у него, как всегда, было много идей и заданий. Дальше больше: вокруг все прослышали, что новичок что-то там выполняет, и небезуспешно. Тут уже много начальников подсуетилось. Из Ближней шахты — Ральф Стэнтон, из Бабилона — Рабен, из Джерихона — Эрнандес, а из Зеона, к примеру, главный сектант Амос. Каждый решил, что в его проблемах виновны звери, а раз так, то ему и нужнее всего помощь ксенозоолога. Заблуждались, конечно, а кое-когда и врали. Кто-то и прямо хотел отжать у Бенито эксперта…
(Ну, не хотите — не буду о том вспоминать).
5
Что ещё надо вспомнить о Майке? Как-то раз его спровоцировал на дуэль очень матёрый уголовник. Подгадал специально, чтобы в посёлке Бенито не было — и расставил юнцу западню, а бедняга попался. Уголовник — он всё рассчитал, ведь из бедного Эссенхельда какой боец? Просто мишень. Думал, просто прицелится да убьёт — дёшево и сердито. Вроде, верный расчёт? Оказалось, не так. Между прочим, и Олаф в тот раз рассчитал неверно. Чтобы парня спасти, разыскал Бенито в Содоме, известил о беде, в Бабилон вездеходом доставил — но к дуэли как раз опоздал, не угадал по времени. А чего ну никто ожидать не мог, Эссенхельд извернулся и в последний момент сумел себя защитить. Молодец, подготовился. Он успел взять урок стрельбы у Сантьяго — и, ну надо же, научился. Этак ему и достался единственный шанс, тот, который затем сработал на поединке.
Это, кстати, один из тех случаев, когда парню крупно везло. Из довольно нередких случаев, надо признать и это. Невезение тоже случалось, не без того, но и тогда самый финал эпизода оборачивался победой. А уж эта тенденция, как говаривал и Альварес, и доктор Гонсалес, и пилот Эстебан, а за ними признал и Бенито, статистически неслучайна. Умные люди — ерунды бы они не сказали. Ведь не зря заработали авторитет.
Олаф тоже готов подтвердить: Эссенхельд везунчик. На победу его можно смело ставить, нет шансов продуть. Отчего это так?
Кто-то скажет: юнец выдаёт себя за другого. Он лишь прикинулся беззащитным,
Да, конечно, Майк Эссенхельд очень себе на уме. Постоянно о чём-то думает, о чём-то своём. Но дурачка из себя при этом совсем не корчит. Наоборот, претендует. И говорит слишком умное, типа большой учёный. Только в том умном тебе ничего не понятно, это и злит. Если послушать –выглядит как надувательство; потому ты себя убеждаешь: полная ерунда, он смеётся, а я же не дурень, я не поверю… Ну а дальше окажется, парень действительно думал. Не стебался и не прикидывался ослом. А в конце до чего-то додумался — вот оно вам и везение!
Точно так же себя вёл и покойный Гринчестер. С малым отличием: всё же Гринчестеру не повезло.
6
Да, ему часто везло, когда, кажется, не было выхода. Потому и Бенито тоже в него поверил. Ждать везунчика предполагалось ещё в пророчествах Гарриса. Правда, Гаррис напутал в пророчествах не пойми чего, да и сам под конец наотрез от них отказался, но Родригесу что за дело до его колебаний? Олаф знает Бенито; Бенито такой человек: раз во что-то поверил — значит, уже надолго. Хоть бы что ни стряслось, будет веру свою зашищать. И находить аргументы.
Ксенозоолог Майк — как раз такой аргумент. И мощнейший, поскольку реально везучий.
Если надо примеров, так Олаф уже вспоминал и нору хвандехваров, и поединок с Поллаком. И того ведь немало, но если чуть-чуть подумать, можно вспомнить чего и покруче, и посложней.
Ну, была одна очень запутанная интрига. И ещё одна, но вторая, пожалуй, не в счёт. Отчего?
Ну, собравшимся больше понравится первая.
Разумеется, первая, потому что про зомбаков.
Всё началось в Ближней шахте, вотчине Ральфа Стэнтона. Там у него участились пропажи шахтёров, думали почему-то на хвандехваров. Потому так и думали, лишь бы Майка в дело втравить — как хвандехварьего крупного специалиста, показавшего класс только что, в бабилонском посёлке.
Майк, он как очень учёный ксенозоолог, сразу сказал: хвандехвары на шахте — бред. Не подземные они твари. Хоть и в норах живут, а охотятся на поверхности, вблизи водоёмов.
Только Ральфу такое поди ещё докажи! В общем, пришлось Эссенхельду поехать на Ближнюю шахту. Ну а там, дело ясное, всё было решено: Ральф собрал экспедицию, чтоб зачищать хвандехваров, а какой-то ксенозоолог в неё не пойдёт ради особого мнения? Нет уж, сначала сходи, а потом уже и доказывай, что рептилий там не было, или быть не могло.
Майк пошёл и вернулся назад невредимым, а остальным как-то не повезло. В экспедиции было пятеро человек, так из них — один раненый и три трупа. Угораздило напороться на зомбаков.
А ведь Майк говорил, что не надо искать хвандехваров! Сразу же говорил. Нет, чтоб заранее внять.
Олаф бы внял, но его там, у Стэнтона, не было. Ждал Эссенхельда в своём вездеходе — там, снаружи, во дворике шахты. И ни о чём не знал.
Не узнал даже и тогда, когда Майк Эссенхельд вышел из шахты. Потому как случился такой диалог: