Очарование

Нотон Элизабет

— Неужели?

— Так и будет. Поверь мне.

***

— Они вошли в Тартар, мой господин.

Оркус склонил голову с таким подобострастием, что у Аида возникло желание в благодарность послать мерзкое создание ударом наотмашь через всю комнату.

— А моя жена?

— Ждет.

Конечно, ждет, пока Орфей достигнет Проклятых болот. Тогда женушка нападет — когда герой и сирена будут дезориентированы и не способны бежать. Хороший план. Аид и сам бы им воспользовался… если

бы хотел только сферу.

Но сейчас, зная, что сирена пришла сюда с бесполезным героем, и понимая, что задумали Аталанта и Крон, Аид не собирался довольствоваться сферой. Он хотел их всех: души обоих аргонавтов, сирены и Аталанты. Благословенные души первых троих усилят его власть, а последняя… ну, ему просто хотелось увидеть страдания этой дряни.

Своим отцом он займется позже.

— Приведи мою жену.

— Она будет очень недовольна, мой господин.

Порочная улыбка скривила губы Аида. Сцепив руки за спиной, он повернулся на пятках и вгляделся в бурлящее красное небо.

— Я на это и рассчитываю. О, и вот еще, Оркус, — позвал он через плечо.

Существо перестало шаркать.

— Да, мой господин?

— Пошли Тантала в Проклятые болота. Пусть скажет им, где можно найти душу аргонавта. Я готов ускорить дело.

***

Воздух становился все более застойным и густым, а стоны и просьбы о помощи — такими громкими, что звучали в ушах Орфея беспрерывным гулом.

Следуя через Тартар, Орфей и Скайла старались, насколько возможно, держаться в тени, но кое-где это не удавалось. Они миновали реки лавы с несчастными, брошенными в кипящие потоки, столбы, возле которых привязанные души подвергались пыткам разными инструментами: от ножей до кос и цепей. Повсюду путников окружали боль и муки, но никто не обращал на них ни малейшего внимания. Их пропускали словно невидимок. И это казалось… неправильным.

Проходя мимо особо жуткой сцены — собаки раздирали душу, прибитую к земле колом, — Скайла прикрыла рот и отвела глаза.

— Как он решает, кому от какого зверства страдать?

— С каждой душой по-своему.

Скайла повернулась к аргонавту. Орфей застыл. И вновь его охватило ощущение дежавю, становившееся тем сильнее, чем глубже они проникали в преисподнюю.

— Не знаю, откуда мне это известно. Просто известно. На суде Аид определяет подходящие наказания для виновного и ставит их одно за другим в повторяющейся последовательности. Каждый день — своя пытка, пока душа не умирает лишь для того, чтобы назавтра страдать по новому плану.

— Это ужасно, — прошептала Скайла.

Да. Кошмарно. Знать, что день за днем ты будешь мучиться, пока не закончишь разной, но одинаково чудовищной смертью лишь для того, чтобы пробуждаться и повторять все заново. Бесконечный цикл жизни, мучений и смерти.

Скайла взяла его за руку и потянула.

— Идем.

Он сосредоточился на ее знакомых аметистовых глазах. Они тоже вызывали чувство дежавю. Орфей знал, он видел их задолго до того концерта.

— Скайла…

— Да?

В

груди снова потеплело.

— Я…

«Почему я чувствую, что знаю тебя? Что за странная связь существует между нами?»

Но Орфей знал, что она не ответит на вопросы. Он уже пытался раньше. Может, надо просто прекратить расспросы и быть благодарным, что она здесь, с ним. Оказаться в этом месте в одиночестве…

Даже в обжигающей жаре по его позвоночнику пробежала дрожь.

Орфей выкинул из головы эту мысль и шагнул к Скайле.

— Да, идем.

Они прошли еще несколько часов, прежде чем голая земля сменилась мокрыми, хлюпающими болотами, где все пять рек преисподней сливались в мутную, булькающую, засасывающую трясину.

Посреди жижи виднелись души, которые плыли, силясь освободиться, но поверхность была непроницаема, как стекло, и в воздухе раздавались приглушенные крики. Пожалуйста, пусть Грифон будет не здесь, внизу.

Иначе Орфей не представлял, как они смогут его освободить.

Слева послышался крик. Орфей инстинктивно толкнул Скайлу себе за спину и повернулся на звук. Она фыркнула, вышла из-под его защиты и потянулась за луком.

Голос набрал силу, а затем показалось тело. Настоящее тело — не тень, как все, кого они здесь видели. Орфей не знал наверняка, откуда ему это известно.

Здесь, внизу, души казались реальными, но что-то в них вызывало у Орфея ощущение незавершенности.

Человек, существо — неважно — выступил из-за кривых деревьев и остановился в нескольких метрах от путников. Он был темноволос и одет во все белое, а по его щекам сбегали два шрама. Мужчина определенно казался настоящим. И очень, очень знакомым.

— Вы ищете душу аргонавта.

Орфей украдкой взглянул на Скайлу. Она подняла лук и приготовилась стрелять.

— Откуда ты знаешь, зачем мы здесь?

— У душ есть уши, — ответил мужчина. — И ветер разносит секреты. — Он понизил голос. — Вы же не настолько наивны, чтобы думать, будто смогли зайти так далеко в мир смерти без разрешения? Аргонавт, которого вы ищете, не в Проклятых болотах. Он на равнинах, на западе за горами.

Орфей проследил за взмахом руки существа.

— Почему ты нам это рассказываешь?

Мужчина подошел ближе.

— Потому что мне велели. — Он вложил маленький каплевидный флакон с жидкостью в руку Орфея и прошептал: — Даже здесь, в забытой земле, остается надежда. Будьте готовы к неожиданностям. Они ударят, когда вы решите, что свободны.

Он повернулся и направился туда, откуда пришел.

— Эй!

Мужчина остановился, посмотрел через плечо.

— Я тебя знаю? — спросил Орфей.

— Знал когда-то.

Орфей не понял, почему ответ вызвал у него большее беспокойство, чем сам факт прихода этого типа. Аргонавт поднял флакон.

— Что здесь?

— Амброзия. В подземном мире она дает противоположный эффект.

Мужчина повернулся и скрылся в тумане.

— Что, по-твоему, он имел в виду? — спросила Скайла.