Очарованная легендой
Шрифт:
— Со мной? — резко спросила я. — Или в беде?
— Не прерывайте, юная леди. Он не подразумевал ни того, ни другого, — произнес посол с любезной строгостью. — Джеймс имел в виду, что Ева не хочет оставить нас в такое напряженное время. Но вы должны повлиять на нее, Джеймс.
— Постараюсь, сэр.
— Если кто-то может убедить ее, то только вы.
— С другой стороны, министерство иностранных дел, вероятно, пожелает вернуть мисс Брэдли. — Его голос был безупречно нейтрален.
С другой стороны комнаты недоверчиво
— О, мы преодолеем этот мост, когда подойдем к нему, Джеймс. Вы сможете вынести нас немного дольше, не так ли, молодая леди? Мы не слишком ужасно обращались с вами до сих пор?
Я с улыбкой покачала головой:
— Мне было очень приятно, спасибо, сэр.
— Тогда решено. — Он посмотрел на часы и встал. Все мы тоже немедленно поднялись следом за ним. — Передайте Еве, — улыбнулся он мистеру Фицджеральду, который уже открыл дверь, — вопрос исчерпан.
У меня возникло чувство, что в своей тактичной манере посол говорил не только с мистером Фицджеральдом, но и с Евой. Возможно, он сообщил ему, что принадлежит к старшему и более мудрому поколению и что на этот раз мистеру Фицджеральду не удастся послать меня собирать вещи и настоять на своем.
У его превосходительства имелись и другие новости.
— Юная леди… — Он наклонился через стол и пригласил меня на семейный ужин через неделю.
В отличие от официальных приемов, к ужину его превосходительство надел рубашку с короткими рукавами. Миссис Малленпорт носила летнее платье в цветочек. Хестер выглядела восхитительной и сияющей в бледно-зеленом хлопчатобумажном платье.
— Мы с миссис Малленпорт хотим огласить новость личного плана и хотим, чтобы вы, моя дорогая, услышали первой.
Он мягко улыбнулся мне, а мое сердце замерло. Я уставилась на свои руки. Я предположила, что ожидается, и не возражала. Если выбирать между Хестер и Евой, что очевидно, то меня бесконечно более устраивало, что мистер Фицджеральд женится на Хестер. Несмотря на взбалмошность, она добрая девушка. Хестер успокоится и будет добра к нему, и я хотела этого. Как только новость объявят, надо принять и смириться. И скоро я уезжаю.
— Да, — задумчиво продолжал его превосходительство, — все складывалось непросто. Она доставила нам несколько неприятных минут, не так ли, моя дорогая? — Его нежный пристальный взгляд остановился на жене. — Впрочем, помнится, как несколько десятилетий назад ты, моя любовь, тоже с трудом…
Миссис Малленпорт покраснела и напомнила мужу, что он не хотел отклоняться от темы.
— Мадлен умирает от желания узнать, о чем мы говорим.
— Хестер, — быстро произнес его превосходительство.
Я улыбнулась. Так я и думала.
— Она собирается официально объявить о помолвке.
Я
— Мои поздравления. Я в восторге. — Я перегнулась через стол и погладила руку Хестер.
— Конечно, в восторге, — озорно блеснули ореховые глаза. — Вы сами к нему неравнодушны.
— Я?
— Ну конечно. Вы весьма упорно защищали его в тот раз, перед нашим отлетом в Вашингтон.
— Да.
— Вот видите!
— Мадлен любит его как брата, — пробормотала миссис Малленпорт.
— Помню, что ты, Хестер, была, очень жестока к нему, — вмешался его превосходительство. — Это было бурное ухаживание, как бывает между двумя людьми с сильной волей. Сначала они ненавидели, потом любили. Одно время мне пришлось быть суровым отцом и запретить им встречаться.
Хестер подмигнула мне.
Его превосходительство взглянул на часы и встал.
— При случае они нарушали этот запрет, не сомневаюсь. — Он наклонился и еще раз поцеловал жену в щеку. — Ну хорошо, мне на пару часов надо вернуться к докладу, если позволите. Оставлю вас беседовать.
— Он должен быть ужасно влюблен в вас, — заметила я, — если не послушался его превосходительства.
— Конечно. — Глаза Хестер увлажнились. — Тем более он воспитан очень строго в таких вопросах.
— Они были очень непослушны, — сказала миссис Малленпорт. — Мы очень беспокоились, хотя скрывали тревогу. Они так зверски флиртовали с другими. Вы понятия не имеете, Мадлен.
— Имеет, мама.
— Они заморочили всех так же, как нас. — Миссис Малленпорт погладила мою руку. — Уверена, что вы так не поступите, моя дорогая.
— Не ставь на это, мамуля. Много людей ненавидят друг друга, пока не уверены в своих чувствах.
— Потом наступает день, — спокойно сказала я, — когда приходит уверенность. Все становится на место.
— Точно. Я помню, когда это началось, — вздохнула она. — Помните барбекю и кошачий танец в гасиенде?
— Да.
— Тогда я поняла, что люблю его. Но все еще продолжала сопротивляться.
— Очевидно, у моей дочери доверительное настроение, — встала миссис Малленпорт. — И мне нужна Бианка по поводу завтрашнего меню. Будет, конечно, годовая помолвка по чарагваискои традиции. Завтра они выберут кольцо.
— Старинное инкское золото и чарагвайские драгоценные камни, — сказала Хестер, растопырив пальцы левой руки, словно уже видела, как оно украсит ее.
— Он очень любит Чарагвай, — сказала я.
— Любит? — воскликнула Хестер, гордо вскинув голову. — Любит? Рамон и есть Чарагвай!
— Как видите, я не потеряю дочь, но получу страну! — Миссис Малленпорт сжала мое плечо и засмеялась. Если она и заметила мое ошеломленное и удивленное молчание, то промолчала. Хотя мне почудился ее по-матерински беспокойный взгляд, когда она пересекла террасу.