Очаровать ведьму
Шрифт:
– Держи... это то самое противоядие... отпей глоток, распопробуй на вкус... и доверься себе. Большего сказать я не могу.
Я вся пылала и не могла понять, что злит меня больше всего: желание бабушки толкнуть меня на дорожку "ведьмы", ее обвинение, будто мне плевать на Настю, или эта нелепая бутылка с якобы противоядием...
Без лишних слова я схватила флакон, сердито запихнула его в сумку и поднялась из-за стола. Глядя на бабушку сверху вниз, я холодно сказала:
–
– Ну-ну, - насмешливо обронила бабушка и к этому ничего не добавила.
Я ушла, стараясь не ускорять шаг, и спиной чувствовала сверлящий взгляд бабули...
* * *
Я не планировала идти на поводу у бабушки. Даже мысли такой не было! Бутыль с псевдо-зельем я взяла просто на всякий случай... и почти готова была вылить ее содержимое в ближайшую раковину... но не вылила.
Дома я застала не самую радужную картину. Настя как будто еще сильнее осунулась, ее лихорадило... она находилась в некоем бреду: и не здесь, и не там... а вокруг ее постели суетились родичи, причем к моей нервно заламывающей руки мам'aн присоединилась тетушка Оксана, родительница Насти. Братья же, мой отец и дядя, неловко мялись у окна, мрачно переглядываясь... добавлять к женскому визгу еще и собственные страхи они явно не хотели. И правильно делали!
– Врача вызывали?
– взволнованно спросила я, оценив обстановку.
Обе женщины одновременно подняли головы и посмотрели на меня, мама - с усталостью и досадой, тетушка - разгневанно, как будто я обвинила ее в невыполнении материнских обязанностей.
– Конечно!
– раздраженно сказала мама.
– А ты как думала?!
– сердито процедила тетя Оксана.
Я решила не обращать внимания на ее тон. Ситуация явно не предполагала хороших манер и соблюдения приличий... учитывая состояние Настеньки...
– И что сказал врач?
– мирно спросила я, надеясь спокойствием потушить пламя.
Что ж, в определенном смысле мой маневр оказался удачным - тетка перестала морщить лоб и метать в меня злобные взгляды и ответила почти тем же тоном, что и я:
– Ничего умного. Пустые слова...
– Как будто врачи хоть что-то знают!
– куда более сердито подхватила мам'aн.
– Ну, что-то должны знать...
– пробормотала я, хмуря брови и сжимая ручки своей сумки. Я словно чувствовала, как в ее недрах наливается огнем таинственная бутыль... казалось, она шепчет мне бабушкиным голосом: ну что, видишь? Без тебя никак не обойтись...
– Поверь моему опыту - врачи ничего не знают!
– вторя беззвучному (и воображаемому) гласу флакона в моем редикюльчике, проворчала мама.
– Нам придется лечить ее своими методами... и я не советую забирать ее домой,
– И я тогда тоже!
– безапелляционно заявила тетка, осанисто распрямляя плечи.
– Я ее не брошу...
Я искренне сочувствовала маме. Жить в одной квартире со своей свахой - удовольствие ниже среднего, особенно если вы не ладите...
– Не одну, - возразила мама.
– С нами.
– Я вижу, к чему привело это " с вами", - язвительно заметила тетушка, и две женщины снова сцепились в словесной схватке.
Я вздохнула и отступила. Мне нужно было подумать...
* * *
Я вернулась в свою съемную квартирку, уступив комнату в родительских апартаментах тетке. Оставшись наедине с собой, я принялась размышлять о произошедшем... Я очень не хотела потакать бабушким желаниям, но и рисковать здоровьем любимой кузины не считала возможным.
Все еще сомневаясь, я достала бутыль с темно-бордовой жидкостью, почему-то напомнившей мне кровь. Может, попробовать? Самый маленький глоточек?
Не зная, как поступить, я оставила флакон на прикроватном столике и принялась заниматься привычными домашними делами. При этом мысли мои невольно вертелись вокруг бабушкиного снадобья, меня страшило, что я упускаю драгоценные минуты... впрочем, упускаю ли? Нашли колдунью!
Уже перед самым сном, лежа в постели, я вдруг порывисто села и торопливо схватила бутыль. Откупорив ее, я сделала быстрый глоток, не позволяя себе ни одной дополнительной секунды сомнения. Мною словно двигала некая сила, и я просто слепо подчинялась ее влиянию.
Снадобье оказалось вполне приятным на вкус. Тягучее, с легкой сладковатой ноткой, оно жаркой волной хлынуло вниз по пищеводу и согрело меня изнутри. Я задумчиво глянула на флакон, будто надеялась, что на меня тотчас снизойдет озарение, и я пойму, как мне действовать. Не снизошло! Вместо озарения пришло сонное оцепенение, я откинулась на подушку и задремала...
...Мне снилось, будто я сижу на берегу озера. Таких озер, наверное, не бывает в реальном мире: слишком чистая вода, лазурно-прозрачная, с поверхностью, усыпанной бриллиантовыми солнечными бликами... вокруг - трава столь сочная и густая, что кажется, будто она ненастоящая (а ведь так оно и было!). Небо - глубокое, бесконечное...
На мне была только легкая газовая туника, волосы свободно струились по плечами и спине. Обнаженные ступни я погрузила в воду, сквозь которую мои напедикюренные алые ноготки казались рубинами.
Рядом сидела моя бабушка. Я знала, что это она, несмотря на ее неузнаваемость. Эта бабушка была моложе, много моложе той Гертруды, с которой я была знакома. Лет 40 - самое большее, что можно было ей дать, да и то с натяжкой. Пожалуй, именно так она выглядела в дни своей далекой молодости.