Очаровательная лгунья
Шрифт:
Я, конечно, немного слукавила. Терис вообще не знает что в чем-то виноват. Но зачем посвящать Дженью во все подробности происходящего, тем более и сама еще не во всем разобралась.
— И, кстати, о Терисе. Скажи, твоя бывшая напарница Нарелья проявляла интерес к ювелиру?
— Еще бы. Она смотрела на него, как кошка на сметану.
— А он?
— А что он? Терис привык к такому интересу со стороны женщин. Он уже и внимания не обращает.
Ну что же, пока мои догадки подтверждаются.
— Дженья, хочешь,
— Как?
— Поменьше улыбайся Терису, а лучше вообще обходи стороной. Особенно, если поблизости Виржинья. Все-таки странная она какая-то.
Дженья хмыкнула:
— Странная! Одни её шляпки чего стоят…
Меня как кольнуло:
— Ты тоже заметила? Она, когда выходит из апартаментов, будто прячет свое лицо! А, между прочим, никаких изъянов у нее нет, я видела. В общем, Дженья, приглядывай за ней.
Глава 12
Утром я узнала, что «Оливия» осталась стоять в порту и продолжит путь только вечером. Интересно, что находится в этом городе, что здесь устроили такую продолжительную стоянку? Но вряд ли кто-то из горничных знал ответ на этот вопрос, а приставать к членам экипажа и отвлекать их от дел не стоило.
Рабочий день только начался, когда во владения кастелянши вошла Дженья и хитро улыбаясь, поманила меня пальчиком.
В коридоре она сунула мне в руки аккуратно сложенную в несколько раз полоску бумаги.
— Это что?
— А это Терис просил передать тебе.
Таинственная улыбка Дженьи стала еще таинственней.
— А что там?
Напарница закатила глаза:
— Да прочти уже! Я, между прочим, тоже сгораю от нетерпения!
Я торопливо развернула записку и пробежала взглядом по аккуратно выведенным строчкам. Ювелир ставил меня в известность, что сегодня в полдень он будет ждать меня в кофейне на выходе из порта. Ну и к чему это? Он же сам сказал, что я могу подумать над его предложением до конца путешествия!
— И ты продолжишь утверждать, что между тобой и Терисом ничего не происходит? — шепот Дженьи был полон упрека, а в глазах отчетливо читалась обида.
— Дженья, между мной и ювелиром ничего нет. Я сама не знаю, что ему нужно, но догадываюсь.
— И? — поза напарницы красноречиво показывала, что пока я не расскажу ей правду, она меня не отпустит.
— Я подозреваю, что он хочет, чтобы я попробовала стать моделью дома Лакрис. Он намекал на это.
— И ты поверила? — Дженья снисходительно фыркнула.
— Ну я еще не дала свое согласие, но зачем ему врать?
Напарница окинула меня взглядом с ног до головы и поучительным тоном изрекла:
— А затем, что ты такая вся из себя наивная и неискушенная. Некоторые мужчины просто не могут пройти мимо таких хорошеньких простушек как ты. Дело, конечно, твое, но учти, Терис Лакрис разбил не одно сердце. И я говорю не о простых
— Нет, — откуда бы мне её взять?
— Оно и видно. В общем, Марилья, прежде чем на что-то соглашаться, подумай хорошенько.
— Да я вообще не уверена, что меня отпустят сегодня. Я слышала, что Эадна сама собирается в город, значит я вместо нее на «Оливии» останусь.
Дженья хмыкнула:
— Если уж Терис назвал точное время и место, значит, он уверен, что тебя отпустят.
— Он что, опять ходил к госпоже Надин?! Он что не понимает, что обо мне сплетни уже по всему судну гуляют?
Напарница пожала плечами:
— Да успокойся ты. Сегодня о тебе, завтра о ком-то другом. Но если хочешь, чтобы о тебе меньше сплетничали, определись уже с кем ты: с Терисом или с Райлином. Ну все, некогда мне разговоры вести.
Хорошенькое дело. Это что, весь персонал увлеченно следит за моей жизнью? Может уже и ставки принимают, кому я достанусь как трофей? Ну не может Терис не понимать, что его действия отражаются на моей репутации! Или он уверен, что горничные не такие щепетильные и репутация их не особо заботит? Тогда он сильно ошибается!
Почти сразу после этого помощница госпожи Надин принесла списки на увольнение. И, разумеется, в них было и мое имя. Хорошо хоть что и Эадна в них числилась, а то мне еще и с ней воевать пришлось бы. Но настроение было безнадежно испорчено. Даже увольнение не радовало. Денег у меня нет, чтобы порадовать себя хоть какой-то безделушкой. А предстоящая встреча с ювелиром тяготила.
Когда время моего увольнения подошло и я переоделась из униформы в свое единственное платье, выйдя на главную палубу, увидела чуть ли не столпотворение. Почему-то подход к главному трапу был перекрыт, а все вокруг чего-то ждали. У оказавшегося рядом стюарда я поинтересовалась, что происходит, и тот пояснил:
— Принцесса Малика решила посетить город. Сейчас она спустится, а потом уже мы пройдем.
— А что примечательного в этом городе, что сама принцесса решила почтить его своим вниманием?
— Монастырь Святой Дарисии. Там покоится прах кого-то из членов императорского семейства. Вот принцесса и хочет навестить этот монастырь.
Тут толпа зашумела, колыхнулась, но мне за широкими спинами ничего не было видно. Я привстала на цыпочки, но это ничем мне не помогло. И тут стоящий рядом стюард обхватил меня за бедра и легко усадил себе на плечо, продолжая придерживать. Я даже не поняла, как на это реагировать: возмутиться или сделать вид, что ничего особенного не происходит. Но как оказалось, я не одна такая обладательница маленького роста и не одна я удостоилась чести сидеть у кого-то на плече. Но тут я заметила небольшую процессию, направляющуюся к трапу, и все внимание переключила на нее.