Очаровательный повеса
Шрифт:
Сомнений не было – это мисс Динвуди!
Аса перешел на бег и уже через несколько мгновений достиг двери своего кабинета.
Огромный мастиф, жутко худой и явно голодный, как раз вознамерился подойти к жертве, но его спугнул хозяин кабинета.
Мисс Динвуди сидела за столом, прямая как палка, не сводя глаз с собаки, с искаженным первобытным ужасом лицом. Когда она, с трудом втянув воздух, закричала снова – тонко, пронзительно, безумно, – он бросился к ней и протянул руку, желая только одного: успокоить. Она
– Мисс Динвуди, – пробормотал Аса. – Эва.
Только прикоснуться к ней он не успел, сметенный ураганом по имени Жан-Мари. Чернокожий дьявол пронесся мимо Асы и обхватил хозяйку своими ручищами.
– Тише, тише, моя маленькая. Жан-Мари здесь, рядом, он никому не позволит обидеть свою госпожу.
Глядя через плечо великана, Аса увидел, как мисс Динвуди часто заморгала, потом ее лицо сморщилось, и, приникнув к груди слуги, она залилась слезами. У него появилось ощущение, что он стал свидетелем чего-то очень интимного: словно увидел ее не плачущей, а обнаженной.
Лакей обернулся, недовольно посмотрел сначала на него, потом на собаку, которая теперь лежала на полу и скулила.
Поняв намек, Аса махнул рукой и крикнул псу:
– Пошел вон.
Собака вскочила и выбежала из комнаты. Она, конечно, могла напугать только ростом, но, тощая и полумертвая от голода, никакой угрозы не представляла.
Аса украдкой оглянулся: мисс Динвуди не должна видеть, что он стал свидетелем ее слабости. Это было бы для нее унизительно, а он не хотел с ней ссориться. Аса задумался и удивился своим мыслям. А что, если бы, оттолкнув чернокожего дьявола, мисс Динвуди обнял он…
Безумие какое-то!
Аса поспешил ретироваться, тихо закрыв за собой дверь.
За дверью тем временем собралась небольшая толпа, возглавляемая встревоженным Маклишем. Собаки нигде не было видно.
– Что случилось? Кто кричал? – За ним, скривив губы, топтался Фогель. Из дверей одной из гримерок выглядывали танцовщицы.
– Не о чем беспокоиться, – отмахнулся Аса. – Мисс Динвуди согласилась помочь нам со счетами, работала, а собака ее напугала. В той части Лондона, где она живет, нет бродячих собак.
– Я видел вчера эту зверюгу, – пробормотал один из строителей. – Давно надо было ее поймать и утопить: того и гляди на кого-нибудь набросится.
– Такая страшилища! – воскликнула одна из танцовщиц, демонстративно вздрогнула и, подмигнув Асе, с хихиканьем скрылась в гримерке.
Постепенно люди разошлись и вернулись к работе, осталась лишь Виолетта, в темно-красном платье, выгодно подчеркивающем ее экзотическую красоту.
– Мисс Динвуди не показалась мне трусихой, способной устроить истерику
Аса оглянулся на дверь, потом взял ее за руку, отвел подальше от своего кабинета и тихо сказал:
– Она действительно была безумно напугана. Клянусь, никогда не видел ничего подобного.
– Знаешь, одна моя знакомая очень боялась темноты, – задумчиво проговорила актриса. – Еще ребенком мать запирала ее за любую провинность в темном подвале, и травма осталась на всю жизнь. Девушка никогда не кричала и не плакала, но сопротивлялась, как дикое животное, если надо было войти в комнату, где не было света.
Как обычно, итальянский акцент Виолетты полностью исчез, когда она оставалась наедине с ним и о чем-то напряженно думала. Аса иногда задумывался, выезжала ли она когда-нибудь за пределы Англии вообще.
Аса распахнул дверь, что вела в сад, и в это время над ними раздался странный скрежет. Инстинктивно отскочив в сторону, он потянул за собой и Виолетту подальше от стены театра, и вовремя: в следующее мгновение на то самое место, где они находились секунду назад, со страшным грохотом рухнула часть черепичной крыши.
– О боже! – воскликнула Виолетта почему-то с говором уроженки Ньюкасла.
– Какого дьявола? – Аса ошарашенно воззрился на груду черепицы, потом поднял глаза на крышу, но там никого не было видно.
Распахнулась дверь, в сад выбежали Маклиш и Фогель и одновременно закричали:
– Что случилось?
Виолетта указала на груду черепицы.
– Кто-то хотел нас убить.
– Не может быть! – испуганно заморгал Маклиш. – Наверняка просто плохо закрепили черепицу, вот и все. Случайность.
Аса хмуро взирал на изрядную гору битой черепицы. Будь он чуть медлительнее, под этими самыми осколками сейчас лежали бы два трупа – его и Виолетты. Как-то все это было… странно и пугающе.
– Мне не нравятся такие случайности, – заявил Фогель, в точности озвучив мысли Асы.
– Мне тоже, – дрожащим голосом сказала Виолетта. – Я вообще не люблю случайностей. Любой испуг вреден для здоровья. И для моего голоса.
Аса обнял ее за плечи.
– Этого больше не повторится, дорогая. – Потом, устремив серьезный взгляд на Маклиша, он добавил: – Убедись, что все строители знают свое дело. Еще одна такая случайность – выгоню всех к черту.
Архитектор, похоже, обрадовался.
– Все возвращаются к работе!
Вместе с Фогелем они сопроводили разочарованных зрителей обратно в театр и закрыли двери.
Аса, хмурясь, взирал на разбитую черепицу. У него, конечно, есть враги, и немало, это правда, но…
– Пойдем, дорогуша, – сказала Виолетта с итальянским акцентом, который чудесным образом вернулся, взяла его под руку и попросила: – Расскажи мне о смертельном страхе мисс Динвуди перед собаками.
Аса покачал головой: