Очень долгое путешествие, или Инь и Ян. Сердце Мира
Шрифт:
— Говори уже! — рявкнула она.
— Дело в том, что… — он замолчал и повернулся ко мне. — Могу ли я спросить у госпожи ведьмачки, когда вы собираетесь в путь?
— Завтра, — ответила я. — Или послезавтра. Мы хотим найти попутный караван.
— Дело в том, что успех моего задания может быть тесно связан с целью вашего путешествия…
— Не мог бы ты говорить прямо? — перебил его Иорвет.
— Дело в том, что… Я хочу сказать — не теряйте надежды! Если ваш брат, Исенгрим, — он подчеркнул голосом имя и прямо поглядел Иорвету в лицо. — Если ваш брат жив, то
— Откуда ты знаешь, как его зовут?! — воскликнул эльф.
— Я знаю не только это, но не имел возможности поговорить с вами до того, как выполню поручение. И только узнав, что вы уходите, решился.
— И как это связано с твоим заданием? — раздражённо спросила Тэя.
— Я простой алхимик, госпожа, — Исман потупил очи, — книга чародеев не открылась мне. Но я подумал, что, возможно, та, кто смогла пройти сквозь камни на перевале и освободила Мать-Хранительницу… Возможно, она сможет нам помочь.
Тэя задумчиво смотрела на него. Подавшись вперёд, Иорвет сверлил взглядом.
— Мне нелегко это говорить, признавать свою несостоятельность, — продолжил Исман, обращаясь к эльфу. — И если вы поможете мне избежать позора, я готов проводить вас.
Повисло молчание. Серж вернулся к гитаре.
— Завтра! — воскликнула Тэя. — Я не желаю сейчас говорить о делах!
— Завтра, — эхом отозвался Иорвет. — Завтра ты расскажешь мне всё, что знаешь.
Пальцы Сержа ударили по струнам, и я забыла про Исмана и Исенгрима, погрузилась в музыку и снова смотрела на Иорвета. Мне нечего было скрывать, я видела, что он знал обо всём и так. А он смотрел, будто ему нечего было скрывать тоже, будто всё было давным-давно понятно и обговорено.
— Сейчас будет песня про аиста, — за спиной Тэи ко мне перегнулась Лея. — Она всегда последняя. Про потерянную родину.
Она прижала руки к груди и развернулась обратно к сцене. А мы слушали и глядели в глаза друг другу, и взгляды падали на губы и возвращались, и, опьяненная музыкой и вином, я знала точно, что вот она — любовь, наконец-то всё стало легко и понятно, и песня уносила в прекрасное далёко. Овации поглотили зал, и ашики, коротко поклонившись, ушли. На сцену выплыли танцоры и танцовщицы, а за их спинами расселись музыканты. Грянула музыка, танцующие синхронно двигались, темп нарастал, барабаны отбивали бодрый ритм.
— Пойдём отсюда? — наклонившись ко мне и прикоснувшись ладонью к руке, в которой я держала бокал, спросил Иорвет.
Та магия между нами, которая возникла от песен Сержа, никуда не исчезла, а прикосновение было таким простым и вместе с тем интимным… Я кивнула, мы пробрались сквозь толпу к лестнице на крышу и шли неловко, не глядя друг на друга, и было ясно, что сейчас произойдёт нечто важное.
В комнате Иорвет подошёл к столику около своей половины кровати, снял перевязь с ножом, зажёг фонарь и присел на постель. Снизу приглушённо бухала музыка, а мы молчали, глядя друг на друга. Молчание затягивалось, я опустилась на свою половину кровати и, растянувшись, засмотрелась в ночное небо — я не собиралась первой прерывать эту неловкую паузу. Вал между нами рассыпался,
— Яна… — наконец, сказал он. — Я хотел поговорить.
— М-м? — я повернулась к нему.
Он был рядом, на расстоянии вытянутой руки, и смотрел на меня.
— В Зеррикании я вроде как твоя собственность, — начал он.
— Что значит «вроде как»? — возмутилась я. — У меня и документ есть.
— И вроде как по их безумным законам это значит, что мы с тобой женаты, — продолжил он.
— И?
Он перевёл взгляд на свою руку, сжавшую одеяло:
— Bloede, это трудно… Но дальше так продолжаться не может… — собравшись с духом, он требовательно и с отчаянной решимостью посмотрел мне в глаза. — Ты можешь ни в чём себе не отказывать.
— Даже так? — я придвинулась к нему, усилием воли заставив себя остановиться там, где он был близко, но ещё не слишком близко. — Совсем ни в чём?
— Ни в чём.
— Совсем-совсем ни в чём? — усомнилась я, ещё не в силах до конца поверить в услышанное.
— Да.
— Но как же твоя клятва, bloede dh’oine и всё такое?
— Моя клятва касается отношений. А ты не можешь быть со мной, потому что любишь другого. Я не могу иметь с тобой настоящих отношений, потому что ты — человек. Всё остальное мы можем. Абсолютно беспроигрышная ситуация. Никаких обязательств.
Щёки загорелись, будто я получила пощёчину.
— Ты хочешь повторить, Aen Seidhe? — вкрадчиво спросила я.
— Повторять.
— Трахаться и дружить?
— Заниматься любовью и дружить.
— Заниматься любовью без любви и дружить?
Уточнение было необходимо.
— Да.
Я откинулась на спину. Звёзды насмешливо переливались и хихикали надо мной, над моей надеждой, над тем, что я поверила, что что-то изменилось, что всё вдруг стало по-другому…
— Заманчивое предложение… — повернувшись к нему, я подняла руку и легонько провела кончиками пальцев по чётко очерченным и таким притягательным губам: — Всегда хотела это сделать…
Уголки губ под подушечками пальцев приподнялись, Иорвет улыбнулся. Он знал, что и на этот раз я не смогу отказать, что буду рада всему, что бы он ни предложил.
— Нет, — сказала я и отдёрнула руку.
— Нет?! — он был ошеломлён.
— Нет!
Его лицо вспыхнуло, он отпрянул. Я скатилась с кровати — вдруг стало отчаянно не доставать воздуха — схватила и яростно нахлобучила шляпу.
— Ты куда?
— Мне надо побыть одной! Не каждый день сыпятся такие щедрые предложения, знаешь ли!
— А ты знаешь что, vatt’ghern? — голосом Иорвета можно было вскрывать вены. — Я всё-таки сожалею. И не только о том, что взял тебя с собой, но и что вообще встретил тебя!
— Позови Кабуса, может он тебе поможет! — крикнула я и хлопнула дверью.
Прислонилась к полотну с другой стороны, пытаясь выровнять дыхание и хоть чуть-чуть умерить бушующую ярость. «Никаких обязательств!», «Беспроигрышная ситуация!» — его слова транспарантами взвивались перед глазами. Какая наивная, размечтавшаяся дура!