Очень долгое путешествие, или Инь и Ян
Шрифт:
Иорвет исподлобья посмотрел на меня. Взгляд его начал проясняться, эликсиры действовали.
— И как ты хочешь найти эти причины? Ты училась на повивальную бабку? Они за три года с помощью лучших лекарей не смогли её найти.
— Если ты перестанешь язвить, и включишь мозг, то, может, мы чего и придумаем.
— Мне нужно умыться и что-нибудь съесть. Пойдём, по дороге расскажешь.
Иорвет подобрал свои вещи, игриво махнул рукой охране, и мы пошли во дворец. Сзади неотрывно следовали эльфы.
СИНИЕ
На входе в жилое крыло мы разделились. Иорвет отправился приводить себя в порядок, назначив сбор всех скоя’таэлей у него. Я же пошла искать Мону, конвой меня не преследовал.
Комната Моны так и пустовала. Я толкнула дверь в свою. На фоне окна темнел стройный силуэт.
Я тихо прикрыла дверь, эльфийка плавно обернулась.
— Тебя не учили, что нужно просить разрешения войти, Фиона? — буркнула я.
— Мне не нужны разрешения, dh’oine, это моя долина, мой дворец, моя комната, — пропела она.
Я вздохнула и присела у сумки, мне нужно было пополнить запас эликсиров в поясе. Фиона подошла и некоторое время поверх плеча наблюдала за мной.
— Назови свою цену за него, dh’oine, — наконец, тихо произнесла она.
— Что? — обернувшись, я в изумлении уставилась на неё.
— Цену. За то, что перестанешь претендовать на него, — она откинула за спину чёрные волосы и нагнулась к моему уху. — Я следила за ним вчера, после того, как он проводил меня до комнаты и ушёл, и знаю, что ты была с ним.
Я горько усмехнулась.
— За это благодари ваши афродизиаки. Вы отравили вино, вот и результат.
— Это предназначалось не тебе.
Я пожала плечами.
— Назови свою цену, — настойчиво повторила она.
— Вот ты заладила! — я разозлилась. — Как ты себе это представляешь? Иорвет не моя собственность!
— Да, он — моя, — без тени сомнения ответила принцесса, — а я всегда получаю то, что хочу.
— А Иорвет знает, что он твоя собственность? — съязвила я.
Она повела плечами, закатила глаза.
— Мне это не важно.
Потрясённая её незамутнённостью, я поднялась с корточек и заглянула Фионе в лицо.
— Так что? — деловито продолжила она. — Поторапливайся, dh’oine!
— Cuach op arse, Фиона, — отчеканила я.
Эльфийка отпрянула:
— В следующий раз говорить со мною, dh’oine, ты сможешь, только стоя на коленях! — прошипела она, добавив изощрённое ругательство, которое я всё равно не поняла, и хлопнула дверью.
Я выдохнула, до конца не придя в себя от диалога, от которого, на мой взгляд, явственно веяло безумием. С другой стороны, кто их поймёт, этих принцесс? Может быть, для неё желать и получать что угодно и кого угодно было обычным делом.
***
В коридоре перед дверью Иорвета толпились эльфы-охранники. Незаметно я пересчитала их — да, ровно двенадцать, по трое на каждого из мужчин отряда.
В
— Как вы? — кивнула я им.
— Блевать тянет, — угрюмо ответил Роэль, — только теперь не от любовного зелья, а от их больных требований.
— У нас есть зацепка. С Моной и ведьмачкой мы возьмёмся за неё, — задумчиво проговорил Иорвет. — А вам надо найти тропу к Айонантаниэлу. Вряд ли он ушёл далеко от города. Попробуем добраться до него сами, только смотрите, чтобы хвосты ничего не заподозрили.
Мужчины-эльфы покивали и вышли. Нас же ждали комнаты Францески. Отыскав Валеоса, я предъявила ему печатку короля. Дворецкий недовольно покачал головой, но сопроводил коридорами в другое крыло дворца. Изобразил поклон у резной дубовой двери и исчез.
Иорвет оглянулся на своих безмолвных охранников. Провернув ключ в замке, я пропустила вперёд Мону и Иорвета и быстро заперла дверь за собой. Ручка с той стороны задёргалась.
Мы находились в просторной гостиной, богато обставленной красной, обтянутой бархатом мебелью на изящных гнутых ножках. Тонкий слой пыли покрывал паркетный пол, предметы обстановки, мраморную каминную полку. Из гостиной несколько дверей вело в спальни.
Иорвет огляделся:
— И что ты хотела тут найти? Они три года как уехали отсюда вместе со всем барахлом, — язвительно обратился он ко мне.
— Я не знаю, — раздражённо ответила я. — Других зацепок нет.
Мона удивлённо переводила взгляд с Иорвета на меня. Потом прошлась по комнате, слегка касаясь пальцами мебели.
— На что хотя бы смотреть? — спросила она.
— На всё, что не местное, что могло остаться от Францески, — ответила я.
Мона кивнула и принялась выдвигать ящики комодов и открывать шкафы. Мы раскидывали подушки, переворачивали матрасы, скручивали в рулоны ковры. Через четверть часа у нас появилось несколько нильфгаардских флоренов, расчёска с запутавшимися в зубцах длинными светлыми волосами и крошечное круглое карманное зеркальце, с обратной стороны которого был выгравирован цветок маргаритки.
Я с отчаянием оглядела наш улов. Иорвет упал в кресло и, запрокинув голову, посмотрел в потолок.
— Ну давай, попробуй свою ведьмачью мумбу-юмбу. Этот хлам нам ничем не помогает.
Действительно, другого варианта не было. Опустившись на колени, вокруг я разложила на полу монетки, зеркальце, потянула пальцами волосы из расчёски и сконцентрировалась. Я чувствовала местонахождение скоя'таэлей, но кроме этого темнота не нарушалась никакими импульсами. Нестерпимо захотелось пить. Я открыла глаза, хлебнула воды из фляги.