Очень грязная история
Шрифт:
– Ну… – протянул он с загадочной улыбкой, – они тоже кое-что умеют.
Кое-что умеют… Я в этом нисколько не сомневалась. Вот только бойня мне на корабле была абсолютно не нужна.
Впрочем, – я невольно усмехнулась, – это смотря с какой стороны смотреть…
– Ты сможешь мне обеспечить доступ в каюту Матюшина?
Идея, как обычно, появилась неожиданно и удовлетворяла всем моим требованиям. Не реагировать на угрозу, а сработать на опережение, сломав чужие планы.
Дарош шевельнулся, сел. С ответом не торопился,
– Смогу, – наконец произнес он. Смотрел спокойно, но вот как раз это спокойствие и отличало профи. Не безразличие или равнодушие – способность брать ответственность на себя и не отступать.
Геннори разбирался в людях не хуже Шторма.
– А дать мне пару адекватных свидетелей?
На этот раз пауза оказалась значительно короче.
– Да хоть трех!
Трех мне было не надо, но отказываться, пока давали, я не собиралась. Пригодятся.
– А еще мне нужна схема расположения детекторов на корабле и список веществ, на которые они настроены.
– А журналисты тебе не нужны, – вставая, усмехнулся Дарош. Похоже, уже уловил суть моей задумки. – У меня есть… знакомая.
– У меня тоже есть, – многозначительно выдала я, уже представляя физиономию Ромшеза, когда посвящу его в тонкости будущего представления.
Жаль, Виктора не было рядом, тот бы еще и оценил… по достоинству.
– Ну, хоть что-то у тебя есть, – отозвался Дарош уже из спальни.
Мы поделились; одна комната ему, другая – мне, чтобы не мешали друг другу, пока изображали уединение. Вышел уже с планшетом. Через минуту подал мне слот.
– Держи свои детекторы.
Улыбнувшись – с ним было приятно не только отдыхать, но и работать, вывела на внешку схему корабля. Добавила к ней переданную Дарошом инфу, выделила каюты Матюшина и тех двоих, которых опознала как его людей.
– А где старкс? – оглянулась я к Дарошу. – У стархов же он запрещен?
Тот довольно фыркнул. Еще один любитель… острых ощущений.
– Контрольная карта сменится, как только мы выйдем на дальнюю орбиту. Там сработает код оповещения о дополнительных запретах.
– Это сколько до посадки? – Я продолжала смотреть на виртуальное изображение лайнера, а видела… как избавлю своих ребят от лишних проблем.
– Четыре с минутами. – Серьезным Дароша назвать было трудно. Если я не ошибалась, он… представлял то же самое. – О случаях нарушения требования о запрете ввоза мы обязаны составить протокол и передать его стархам. Решение о допуске на свою территорию принимают уже они.
– И как часто впускают? – невинно полюбопытствовала я.
Дарош встал рядом, склонил голову, словно что-то рассматривая.
Насколько я поняла, развлекаясь, тянул время.
– Сколько летаю, такого еще не было.
Кивнула:
– Я так и думала.
– И от кого из них ты
Удивленно приподняв бровь, полюбопытствовала:
– Жалость?
– Забота о собственных пассажирах.
– А это ты сейчас о чем? – развернулась я к нему. Стоило признать, что со стархами дело я имела впервые.
Взгляд Дароша был… холодным. Хорошо, что относился явно не ко мне.
– Так их вообще больше не впускают.
– Вот как! – многозначительно протянула я. Новость была из тех, что трудно назвать плохими. Жаль, этим способом нельзя было воспользоваться, чтобы испортить жизнь Матюшину – он Шторму мог еще пригодиться. А вот его подопечные… – И какой из них тебе не нравится больше?
Вряд ли я ошибалась, предположив, что с кем-то из них Дарош уже встречался. И, судя по его реакции, эта встреча не оставила после себя положительных воспоминаний.
– Вот этот, – оправдал мои предположения Дарош, передвинув одну из голографий. – Вислав Козельский. Сволочь еще та, но с таким же допуском, что и у полковника. Рассказывали, что хакер, каких поискать…
Заканчивал он говорить, уже давая команду на открытие двери. Так что Ромшез имел сомнительное удовольствие не только увидеть меня в ярости, но и услышать все, что я думала по этому поводу:
– Твою вселенную! Если он знал…
О том, кто был этот «он», никто из двух мужчин, с удивлением смотревших на меня, благоразумно спрашивать не стал.
Будем считать, что им повезло. Подброшенные Дарошем сведения прекрасно укладывались в мое представление и о плане самого Шторма, и о том, чего добивались его противники. Так что зверела я не по этому поводу. Грязно, но… ожидаемо. А вот то, что нити этой паутины тянулись и к Службе Маршалов…
Адам Козельский, которого мы так своевременно «вычислили», был способен оказаться только одним… из многих.
О том, что они могут быть просто однофамильцами, я даже не подумала.
Не могли…
– Я понятия не имею, как она сюда попала!
Все еще Ивлев, а не Матюшин, бросил взгляд на Эми, которая прикрывшись простыней, вжалась в спинку кровати и с испугом смотрела на Дароша. Когда в одной из кают первого класса сработал тревожный датчик, разбираться с происшествием вызвали именно его.
Ну а я, вытащив из забвения журналистское удостоверение, увязалась следом.
– Господин Ивлев, – от того Дароша, которым я успела его узнать, не осталось и следа, – мне трудно поверить вашим объяснениям. Кроме того, что ваши апартаменты имеют высокую степень защиты, гарантируя невозможность проникновения в них без вашего ведома, так еще и информер утверждает, что пришли вы вместе.
– Это провокация!
Матюшин голоса не повышал, четко произносил каждое слово, но я буквально кожей ощущала, насколько он взбешен.