Очень странные дела. Тьма на окраинах города
Шрифт:
Оди сосредоточенно прищурилась.
– Это как… сериал? – неуверенно спросила она, подчеркнув последнее слово.
Хоппер плюхнулся обратно на стул.
– Нет, нет. «Серийник» в смысле «серийный убийца». Это тот, ну… кто убивает много людей.
– Как папа?
«Папа?»
И тут до него дошло. Оди имела в виду Бреннера – доктора Бреннера, того самого монстра, из-за которого все ее детство прошло в стенах лаборатории.
«Вот черт…»
– Нет, это другое. Совсем не как он. Тут все… сложно. Послушай…
Хоппер умолк и отпил кофе. Неужели он готов к этому? Неожиданно вся
Это было уже слишком. Мужчина вздохнул и почесал щеку.
– Я не уверен, что это хорошая идея, честно. В плане…
Оди села прямо, словно вытянувшись по струнке.
– Теперь поздно останавливаться.
Хоппер вздохнул. Снова.
– А ты точно уверена? Просто…
– Я хочу узнать, что случилось!
– Просто я не хочу, чтобы после моих рассказов тебе потом целый год снились кошмары, понимаешь?
Оди посмотрела на детектива своим обычным пристальным взглядом. Молчание затянулось. Наконец девочка его нарушила:
– Начни с самого начала.
– Сначала? Это и без того довольно длинный рассказ. А первые два убийства были одинаковыми. И я ведь уже сказал, события стали развиваться после третьего.
Оди уперлась взглядом в стол. Хоппер смотрел на нее поверх кружки, которую держал в руке. Девочка продолжала молчать. Хоппер поставил кофе на стол.
– Ну и что теперь? – спросил он.
– Начало, середина, конец. – Ее взгляд был по-прежнему опущен вниз. – Это рассказ. Начало, середина, конец.
– Верно.
Оди взглянула на Хоппера:
– Расскажи про Делгадо.
– Делгадо? Вот на этот вопрос я могу ответить.
Он отпил немного кофе и начал рассказывать с самого начала.
Глава третья
Сонни и Шер
17 мая 1977 года
Бруклин, г. Нью-Йорк
Служебный кабинет детективов 65-го бруклинского участка в восемь утра не очень-то напоминал бурлящий пчелиный улей. Хоппер считал, что во всем виновата сонливость от чертовой жары. Лето еще не началось, а Нью-Йорк уже словно поджаривался заживо на медленном огне. У Хоппера был план на случай, если такая погода задержится надолго: затащить свой стол в служебный лифт и вывезти на крышу. Там, наверху, хотя бы дул ветерок. Здесь же, в кабинете, движение воздуха обеспечивали только три «убитых» напольных вентилятора, которые сержант Макгиган откопал в какой-то всеми забытой кладовке. Кондиционер, разумеется, был сломан. Хоппер вообще сомневался, что тот когда-либо работал, и не особо надеялся, что в ближайшие десять лет его починят – учитывая, как сейчас урезали бюджет в департаменте полиции Нью-Йорка.
Возьмем, к примеру, рабочий стол напротив Хоппера. Как и все остальные, он принадлежал сотрудникам убойного отдела, в котором числилось шесть детективов (нет, уже пять). Стол металлический и давно пережил свои лучшие времена, к тому же сейчас он совершенно пуст: нет даже телефонного аппарата и записной книжки, в ящиках ничего не лежит. Вот уже несколько недель продолжается волна сокращений в городской полиции, которая особенно жестоко прошлась по 65-му участку, в результате чего многие детективы остались без работы, а Джим – без напарника.
В некотором смысле он понимал необходимость экономии. У городской администрации закончились деньги, а федеральное правительство не собиралось и пальцем шевелить, чтобы что-то исправить. Так что, хочешь не хочешь, а приходилось урезать траты. Решение нельзя было назвать правильным (пока отрезалось лишнее, но потом
Хоппер также понимал, что ему самому чертовски повезло. За первую половину 1977 года (на сегодняшний день, по крайней мере) в городе было совершено почти шестьсот убийств. Но убийства были распространены по районам неравномерно, и 65-й участок контролировал относительно спокойную часть Бруклина. В настоящее время на пять оставшихся детективов приходилось по три расследования. Этого и так было немало, но Джим знал, что обстановка в любой момент может ухудшиться. Но даже сейчас, несмотря на отсутствие напарника, он был благодарен за то, что его назначили в этот отдел. Однако Хоппер искренне сочувствовал капитану, стоявшему во главе их участка. Его зовут Бобби Лаворна – это крупный, крепко сложенный итальянец, чьи густые усы придавали ему сходство с моржом, а двадцатипятилетний опыт в полиции позволял раскидывать дела между следователями так ловко, словно он был умелым жонглером. Правда, в последнее время капитан все большую часть времени проводил за закрытой дверью в своем кабинете, пуская вверх клубы сигаретного дыма и споря по телефону с вышестоящим начальством в попытках выбить больше ресурсов, денег и людей. Жизнь нью-йоркского полицейского из отдела по расследованию убийств – далеко не сахар, но Хоппер был рад, что по крайней мере он не торчал целый день за столом, перекладывая бумажки и воя от безысходности.
– В курсе, что вчера случилось?
Хоппер поднял взгляд от папки с делом, которое он в очередной раз просматривал, и снял ноги со стола. К нему подошел детектив Саймондс – он только что вышел из комнаты отдыха с кружкой горячего дымящегося кофе в одной руке и свежим утренним номером «Нью-Йорк Таймс» в другой. Саймондс протянул газету Хопперу и присел на край пустующего стола, подтянув для удобства брючины бледно-голубого костюма. Джим поднял газету и поверх нее увидел, как детектив запускает палец под воротник белой рубашки и поправляет короткий широкий галстук, идеально подобранный под костюм.
– Ты когда-нибудь слыхал о натуральных тканях, Саймондс?
Тот лишь фыркнул в ответ и сделал очередной глоток кофе.
– Это называется «стиль», Джеймс Хоппер. А если я вдруг начну нуждаться в модных советах от звезды сельской ярмарки, то сразу пойду искать себе хорошего психиатра.
Хоппер насмешливо качнул головой и вернулся к изучению газеты. Первую полосу занимала фотография разбившегося вертолета.
– Прикинь, упал прямо на Мэдисон-авеню! Моя жена как раз была там. Гос-с-споди. – Саймондс отпил еще кофе и покачал головой.
Хоппер прочел заголовок: «Пятеро человек убито винтом вертолета, потерпевшего крушение на здании «Пан Американ».
Он уже знал об этом из вечерних новостей, но статья в «Таймс» более подробно описывала то, что случилось вчера в половине шестого. Вертолет компании «Нью-Йорк Эйрвейс» вращал винтом на холостом ходу на крыше офисного здания, как вдруг шасси подломилось и он завалился набок прямо на площадку. Четырех человек убило на месте лопастями, после чего винт оторвался, кувыркнулся через парапет, отскочил от окна и рухнул на Мэдисон-авеню прямо на пешехода [9] .
9
Здание ныне не существующей авиакомпании «Пан Американ» было крупнейшим в Нью-Йорке небоскребом. В настоящее время он называется «Метлайф-билдинг». Вертолетная площадка была закрыта в 1977 г. после крушения вертолета, стоявшего на посадке.