Очень уютное убийство
Шрифт:
— Сейчас выясним, — Джейн осторожно понюхала чашку, не обращая внимания на возмущенный окрик инспектора.
— Вам жить надоело? Надышитесь еще! Мисс Стэнли, уходите отсюда немедленно!
— Нет там цианида. Успокойтесь, мистер Стрикленд! — Джейн начала терять терпение. — Вы ведете себя как форменная наседка! Мне не пять лет. Я взрослая женщина и вполне в состоянии контролировать свои действия... что бы вы там себе ни удумали. Напоминаю в который уже раз — мой брат учится на врача в Дун-Эйданском университете. Я тщательно штудирую все его книги. Иногда даже пробираюсь на лекции. в мужской одежде, конечно.
— Так просветите же меня! — издевательски произнес Стрикленд. — Только не надышитесь, пока будете демонстрировать свои знания.
Не ответив, Джейн опустилась на пол и так же осторожно понюхала орехи.
— Ну конечно, миндаль, — пробормотала она. — Почти уверена, в орехах полно яда. Отличная мысль — спрятать запах миндаля в миндале. Кстати… — девушка внимательно осмотрела ковер, отдернула руку, словно угодив во что-то липкое, понюхала пальцы, а потом опрометью скрылась в ванной комнате, смежной со спальней.
— Что случилось, мисс Стэнли? — встревожился Стрикленд.
— На полу еще глинтвейн. В нем лежал отравленный миндаль, значит, он сейчас тоже ядовит, — крикнула ему Джейн, старательно отмывая руки — еще не хватало отравиться самой. Закончив со своим делом, она вытащила из потайного кармана несколько шоколадных конфет и одну за другой их съела, пояснив. — Да, сладкое я люблю! А заодно это поможет мне вас расстроить.
— Меня? — растерялся инспектор.
— Именно.
— Чем же?
— Я не отравлюсь и не умру вопреки вашим чаяниям!
— Да что вы такое говорите, мисс Стэнли! Прекращайте нести чушь! Шли бы вы вообще… отсюда подальше, — возмутился инспектор, но вопросов про шоколад не задал, видимо, тоже знал, что сладости могут спасти не только от грусти, но и от отравления цианистым калием.
Джейн в очередной раз пришла к выводу, что, несмотря на грубость и попытки отстранить ее от дела, Стрикленд намного умнее и опытней большинства своих коллег. А что женщин не любит, так это даже объяснимо. Джейн и сама женщин не очень-то любила. В основном с ними не о чем было поговорить. Вышивки, наряды и балы мисс Стэнли не интересовали, и, напротив, девушки послабее могли и в обморок упасть при знакомстве с кругом ее интересов.
— Вы без меня не справитесь, просто признайте это! — игриво заметила Джейн, наслаждаясь возможностью подразнить полицейского.
— Разумеется. И как я раньше-то занимался своим делом? — иронично отозвался Стрикленд.
— Сама не понимаю, — Джейн оглядела комнату. — А, знаете, мистер Стрикленд, я одного понять не могу — зачем преступник сделал убийство таким... уютным?
— Уютным? — переспросил инспектор.
— Вы разве не находите сопутствующие обстоятельства исключительно уютными? Возможно, эта чашка, — Джейн показала пальчиком на подлокотник, — была налита убийцей уже после того, как мисс Герасимофф в агонии опрокинула предыдущую. Чем еще можно объяснить лужу на ковре? В таком случае хотелось бы знать, только ли чашкой озаботился наш преступник?..
— Мисс Стэнли, у вас очень богатое воображение, — с иронией заявил Стрикленд. — А я предпочел бы для начала выслушать свидетелей...
— Похоже, не судьба мне опозорить семью, женившись на
Брат Джейн выглядел сонным и взъерошенным, но, судя по всему, смерть мисс Герасимофф нисколько его не расстроила и даже не впечатлила.
— Не говорите, что все-таки ходили в башню, — Джордж протестующе поднял руку, не позволив сестре ответить: — Даже слышать не желаю. Эк меня сморило. Ну... что тут у нас… Джейн, у тебя блокнот здесь, — спохватился он, — записывай.
Велев Стрикленду светить ему лампой, он быстро и довольно ловко осмотрел тело мисс Герасимофф, понюхал глинтвейн в чашке, проверил ковер, орешки и бонбоньерку, не забывая надиктовывать сестре все, что примечал. Потом подвел итоги, беззаботно плюхнувшись в одно из кресел:
— Думаю, вы уже и сами поняли, что мы имеем дело с отравлением цианистым калием. Могу подтвердить. Время смерти... точно сказать сложно. Но примерно часа два или три назад. Думаю, яд был все-таки в орехах. Кто-то не поскупился. Хотя наверняка сложно сказать — тут теперь все пахнет миндалем, но в чашке с глинтвейном цианида нет, а бонбоньерка с запахом.
— Вы ведь еще не закончили университет? — уточнил Стрикленд.
— Нет.
— И при этом довольно профессионально работаете с трупами.
— Вы меня в чем-то подозреваете? — удивился Джордж.
— В данный момент я подозреваю вообще всех. И, учитывая, что я здесь единственный представитель закона, предпочитаю узнавать подробности о собравшихся здесь гостях и слугах.
— Джейн так яростно интересуется медициной, что мне пришлось пойти работать ассистентом к одному из хирургов. Из тех, которые оказывают услуги полиции. И помогаю я ему уже почти два года, — охотно пояснил Джордж.
— Но причем тут мисс Стэнли? — вырвалось у инспектора, и Джейн возликовала — наконец-то этот сухарь задал вопрос из личных соображений, а не из служебного рвения.
— А мисс Стэнли, — Джордж очень выразительно посмотрел на сестру. — Часто интересуется не тем, чем ей надо интересоваться. И желает время от времени иметь доступ к... прозекторской.
— Только ее желание не объясняет ваше потворство этой причуде. — излишне запальчиво заметил инспектор.
— Неужели? — лукаво усмехнулся Джордж. — А разве не вы, мистер Стрикленд, отправились сегодня в полночь в южную башню в обществе моей сестры? Не говорите, что сами этого хотели. И после такого вы можете утверждать, будто ее желание не объясняет любые причуды?
О! Джейн увидела великолепное зрелище — Стрикленд смутился и даже как будто покраснел. Во всяком случае — кончики ушей у него явно порозовели.
— Пожалуй, я понимаю, о чем вы толкуете, — пробормотал он, а потом, спохватившись, слегка поклонился Джейн: — Со всем уважением, мисс Стэнли.
— Полно вам, инспектор, это почти комплимент, — заверила девушка, в душе торжествуя победу. — Я действительно всегда добиваюсь своего. Видите ли, у меня нет иного выбора. Если не считать за выбор замужество, необходимость которого диктует общество. А я терпеть не могу что-либо делать под чужую диктовку. У меня есть своя голова на плечах и, смею заметить, весьма недурная. Так что хронику собственной жизни предпочитаю писать самостоятельно, даже притом, что это требует и силы воли, и определенных жертв.