Очень уютное убийство
Шрифт:
— Мне девятнадцать, тетя. Вы слишком торопитесь выдать меня замуж.
— Иной раз лучше поторопиться с замужеством, чем остаться старой девой с испорченной репутацией. Родители мистера Грея также обеспокоены поведением сына. Он ухаживает за девушкой из... неподобающей семьи. Ты была бы лучшей партией для него. И, уверена, у вас с ним намного больше общего, чем ты сейчас думаешь. Хотя бы присмотрись к этому джентльмену.
— Я не буду присматриваться к джентльмену, который ухаживает за другой девушкой. Вот как раз именно так, тетя, и выглядит неподобающее поведение. А помогать полиции с расследованием обязан любой подданный Ее Величества. И это никоим образом не способно запятнать чью-либо репутацию! — Джейн решительно оборвала измышления тетушки. Еще не хватало — вместо расследования
После чая гости перешли в большую гостиную. Инспектор отказался к ним присоединяться. Взяв с собой друга, он вознамерился вернуться в свою штаб-квартиру, которой стала малая гостиная — она была больше кабинета Сайруса и в целом удобней. Джейн, разумеется, увязалась с ними. Вздохнув, Джордж последовал за сестрой, сознавая невозможность ее удержать. Впрочем, мисс Стэнли готова была побиться об заклад, что ее брат и сам не горел желанием общаться с Уилсоном, Чарминг и Честертоном. Альтернатива в виде Стрикленда и Грея выглядела намного интересней.
И вновь они сидели около камина, время от времени поглядывая на снежную круговерть за темным окном. Слуги зажгли свечи, и в их теплом трепетании комната казалась особенно уютной.
Джейн старательно не смотрела на инспектора, то и дело забывая стенографировать. Мысли витали где-то далеко, а не там, где им следовало быть.
— Следует признать, слуги ложатся рано. Я не питал особых надежд узнать у них что-либо о ночном происшествии, — начал докладывать Грей. — Однако кое-что... необычное все-таки случилось.
Решительный стук в дверь прервал его рассказ.
— Входите! — подал голос Стрикленд.
В гостиную шагнул Баррингтон.
— Я хочу сделать заявление! — сказал писатель с самым решительным видом.
— Какое же?
— Это я убил мисс Герасимофф!
Джейн расширила глаза. Джордж пробормотал: «А дело все интересней». Грей склонил голову, с любопытством разглядывая Баррингтона. И только инспектор выглядел так, словно именно этого и ожидал.
— Мисс Стэнли, прошу вас тщательным образом записывать сейчас то, что будет сказано, — обратился он к Джейн, не удостоив ее и мимолетным взглядом. — Итак, мистер Баррингтон, вы пришли, чтобы признаться в убийстве?
— Да.
— И почему же вы сделали это сейчас, а не сразу? — глаза инспектора стали до того внимательными и глубокими, что Джейн показалось, будто он читает мысли, не обращая внимания на слова.
— Потому что вы арестовали невиновного человека! — Баррингтон горделиво поднял голову. — Честь джентльмена не позволяет мне уклоняться от ответственности за содеянное за счет ни в чем не повинной леди.
— Достойно похвалы, — Стрикленд смотрел на писателя с любопытством естествоиспытателя, который нашел новый вид насекомого и теперь наблюдает за его копошением в песке. — Раз так, будьте так любезны, расскажите нам подробно, каким образом и за что именно вы убили мисс Герасимофф.
— У меня есть много поводов, чтобы ее ненавидеть. Эта женщина, Алина фон Герасимофф, распускала обо мне слухи, украла замысел книги, пыталась поссорить меня с издателем, но, хуже всего — посмела поднять руку на мою невесту!
— Невесту? Вот как? — Стрикленд удивленно приподнял бровь. — И кто же ваша невеста?
— Мисс Олдридж, — глаза Баррингтона потемнели то ли от злости, то ли от отчаяния.
— Постойте, любезный, вы же только недавно утверждали, что почти незнакомы с этой леди, — заметил Стрикленд.
— Я солгал, не желая навлекать подозрения на нас обоих.
— И давно она стала вашей невестой?
— Три месяца назад мисс Олдридж ответила мне согласием.
— Компаньонка вашей любовницы стала вашей невестой? Как такое произошло? — с этими словами Стрикленд поднялся, подошел к камину и взял в руки старинную курительную трубку, что стояла на подставке из красного дерева.
То была не просто трубка, а курительная трубка пятого барона Макалена. Украшенная затейливой резьбой и позолотой, она уже пару сотен лет не использовалась по назначению и выполняла исключительно декоративную роль. Джейн вдруг подумалось, что Стрикленду бы подошло курить трубку — это ведь отличная возможность собраться с мыслями.
Пока она предавалась размышлениям и мечтаниям, Баррингтон подошел к графину с водой, наполнил стакан и выпил одним махом. Потом постоял в нерешительности и лишь потом начал рассказ:
— Мои отношения с Алиной фон Герасимофф были не самым обдуманным поступком. Я не горжусь этим, — его голос звучал глухо, а в глаза казались мутными и потухшими. — Она поощряла меня. В какой-то момент я пошел на поводу у своих... — он посмотрел на Джейн и потребовал: — Мисс Стэнли, вам лучше выйти отсюда. Мне бы не хотелось рассказывать такие вещи в присутствии юной леди.
— Не переживайте, мистер Баррингтон.
— Мисс Стэнли, оставьте нас, — приказал Стрикленд тем же самым бескомпромиссным тоном, что и недавно за обедом. — Отдайте карандаш и блокнот, я сам запишу все показания.
— Но...
— Мисс Стэнли!
Джейн выбежала в коридор, захлопнула за собой дверь и лишь потом нашла в себе силы возмутиться:
— Да что он себе позволяет! — пробормотала она под нос и тут же прижалась ухом к замочной скважине, не собираясь пропускать ни слова.
— Мисс Олдридж была тенью своей госпожи, — донесся до нее голос Баррингтона. — Я редко ее видел. Еще реже — имел удовольствие с ней беседовать. Но когда мы с мисс Герасимофф в очередной раз поссорились, и я ушел, хлопнув дверью, меня догнала мисс Олдридж... Я хорошо помню тот вечер. Лил холодный дождь. Улицы были покрыты грязью. Я чувствовал разочарование в людях и полнейшее одиночество. Хотелось выпить виски, а потом пустить себе пулю в висок. Возможно, это бы и случилось, но мисс Олдридж... Невинный ангел в услужении у настоящей дьяволицы. Какая ирония. Она сказала: «Мистер Баррингтон, держитесь подальше от мисс Герасимофф. Эта женщина опасна и приведет вас к погибели. Не приходите больше к ней и забудьте дорогу в тот дом». Я спросил, какое ей дело до меня. А она... положила руку мне на локоть и сказала: «Вы хороший человек, мистер Баррингтон. Хороших людей так мало, что я хотела бы уберечь одного из них». Хороший человек. Господа, я никогда не был хорошим человеком. Но ее слова заставили меня этого желать. И вопреки предостережению, я еще раз пришел к мисс Герасимофф, чтобы сообщить о полном разрыве и незаметно передать записку мисс Олдридж с просьбой встретиться в парке. Увы, в тот раз ничего не получилось. Расстроенная крушением своих планов фон Герасимофф уехала из Ландерина на континент и увезла с собой мисс Олдридж. В следующий раз мы встретились только через полтора года. Если б я поехал за ними сразу же, кто знает, возможно, этого убийства не случилось бы. Но я был растерян и обескуражен. Не понимал, что делать дальше, чего хочу от своей жизни. Мне потребовалось довольно много времени. А потом мисс Олдридж вернулась. Я вновь пригласил ее на прогулку. Мэри пришла, но мои объяснения восприняла как блажь. Напомнила о разнице нашего положения в обществе, о том, что подобные мезальянсы ничем хорошим не заканчиваются. Она очень практична, моя мисс Олдридж, — судя по мягкому и мечтательному голосу, Баррингтон улыбался. — Но я был настойчив. И в конце концов она дала согласие стать моей женой. Мне нужно было немного времени, чтобы уведомить родителей и все подготовить. Свадьбу хотели назначить весной, а до того не афишировали нашу помолвку. Держали ее в тайне от остальных.