Очерки по истории архитектуры. Том 2
Шрифт:
О наружной обработке столичных зданий эпохи Палеологов дает представление экзонартекс Молла-Гюрани-Джами (рис. 362), пристроенный к более старым частям в XIV веке. Бросается в глаза миниатюрность как открытого наружу портика в целом, так и отдельных его частей. Расположенный на склоне холма, он отчасти стоит на довольно значительном постаменте, причем подходить к нему можно было, по-видимому, только по улочке, вдоль которой он расположен, так что экзонартекс представлялся зрителям либо сбоку в сильном ракурсе, либо с угла, приподнятый на постаменте. Наружная масса вся пронизана пространством — пролетами и нишами. Живописное движение членений особенно сильно выражено несоответствием рисунка пролетов верхнего и нижнего ярусов. Характерно перекрытие внутренности большим количеством куполов, барабаны которых выступают снаружи.
Чередование в наружных поверхностях стен белого тесаного камня и красного кирпича, причем ширина слоев цемянки значительно убавилась, создает яркую пестроту в наружном виде, усиленную орнаментальными мотивами, выложенными из белых и красных кусочков и придающим зданиям эпохи Палеологов характерный отпечаток (такая орнаментация имеется в Кахрие и в особенно большом количестве в Текфур-Серае). Эта пестрая декорация сложилась в Болгарии и оттуда перешла в столичную архитектуру. Экзонартекс Молла-Гюрани показывает, что на фоне общего живописного стиля архитектуры эпохи Палеологов в Константинополе в XIV веке вновь появляется стремление к ясности и четкости формы, которое выражается в технике в уменьшении ширины швов и в усилении роли тесаного камня по сравнению с кирпичом, в отдельных архитектурных членах — в четких углах столбов и ясных профилях ниш и их членений, в композиции целого — в новом подчеркивании телесности и симметрическом построении.
Текфур-Серай (рис. 363) тоже надстроен над более старыми крепостными стенами, к которым он прилепился. Открытый, живописный и пространственный с внутренней стороны, он дает с наружной точки зрения более четко обрамленный трехмерный блок. Внутренняя лицевая сторона состоит из залов, расположенных над нижней сквозной аркадой, — система, известная уже в средневизантийское время в западной части Эски-Имарет XI века. Фасад Текфура показывает, какое большое значение греческая колонна имеет в византийской архитектуре до самого ее конца.
Особенно характерным примером совсем маленьких церквей эпохи Палеологов в Константинополе является церковь Панагии Мухлиотиссы (рис. 364). Ее композиционная схема восходит к Софии, но купол на четырех колоннах окружен четырьмя полукуполами, из которых каждый усложнен тремя полуцилиндрическими нишами с конхами. Здание проникнуто интимным настроением, оно обслуживает индивидуальности, небольшое количество индивидуальных людей, и этим диаметрально противоположно массовому характеру Софии в Константинополе и Пантеона. Купол Панагии Мухлиотиссы является оболочкой стоящего под ним человека, он сохраняет свою феодальную символику, но, в противоположность грандиозной массовой реализации символического действия в Софии и в средневизантийской архитектуре, в XIV веке в Константинополе это — индивидуальная символика. Не распадаясь на части, не дробясь и все время сохраняя свое космические единство (как в Софии, как в гробнице Атрея), центральное пространство Мухлиотиссы растягивается во все стороны четырьмя большими конхами и дальше двенадцатью малыми конхами, которые со всех сторон окружают человека.
Индивидуализм эпохи Палеологов соприкасается с ренессансом, но только одной своей стороной. Феодальная религиозность и символичность византийской архитектуры проводят между ними резкую грань.
В провинциальном византийском зодчестве XIII и XIV веков новые формы комбинируют с пережитками средневизантийских форм (рис. 365 и 366).
Шмит Ф. Кахрие-Джами. София. 1906; R"udell A. Die Kahrie Dschamissi in Konstantinopel. Berlin, 1908; Brunov N. (Kritische Berichte), 1928–1929; Он же. Die Panagia-Kirche auf der Insel Chalki in der Umgebung von Konstantinopel (Byzantinisch-Neugriechische Jahrbucher), 1929; Millet G. Monuments byzantins de Mistra. Paris, 1910.
Архитектура Болгарии и Сербии
Архитектура Болгарии и Сербии отличается как от столичной, так особенно от провинциальной византийской архитектуры эпохи Палеологов самостоятельным стилистическим вариантом, который в XIV веке оказал влияние на архитектуру Константинополя. В основе лежат средневизантийский архитектурный стиль и типы, на него наслаивалось влияние романского стиля Западной Европы (ср. т. III), которое было особенно сильно в Сербии.
В Болгарии была очень разработана орнаментация наружных стен разнообразными узорами из белых тесаных камней различной формы и величины и красных кирпичей (рис. 367), производящая впечатление большой пестроты и яркости и напоминающая крестьянские одежды, в которых чередование красных и белых цветов играет большую роль. По-видимому, эта орнаментация восходит к зданиям так называемого проторенессанса XII века в Тоскане, области Средней Италии (ср. т. III), где наружные поверхности построек украшали сплошной мраморной инкрустацией из чередующихся черных и белых кусочков мрамора (см. т. III). В Болгарии такая инкрустация переработана совершенно по-новому, на основе смешанной каменной и кирпичной техники, причем общее впечатление, производимое болгарской
В Сербии в XIV веке была на византийской основе (рис. 368) выработана новая композиция наружных масс, напоминающая наружную композицию Софии в Киеве XI века. Лучшим и наиболее развитым примером является церковь в Грачанице (рис. 369). В основе ее тоже лежит пятинефный крестовокупольный тип, но куполов, согласно византийской традиции, только пять. Очень важно, что центральная часть выше внутреннего обхода, так что полуцилиндры центрального креста возвышаются над сводами обхода (как в Софии киевской). Полуцилиндрические своды обрисовываются снаружи в виде полукружий, которые называются закомары (закомары имеются и в Софии киевской). Боковые купола помещены над обходом (как в церкви Апостолов 1312 года и других зданиях Салоник, в которых, однако, обход отделен глухими стенами от главной части, что в столице встречается уже в XII веке в северной церкви монастыря Пантократора и в южной части Фетие-Джами 1314 года), под каждым куполом находится кубический постамент с примыкающими к нему четырьмя декоративными арками, напоминающими позднейшие «кокошники» русских средневековых церквей (ср. т. III). Наружные массы церкви в Грачанице расслоены на отдельные вертикальные башни, которые в целом образуют ступенчатую пирамидальную композицию, напоминающую Софию в Киеве. И в Грачанице наружные массы имеют сильную самостоятельную выразительность: они проникнуты динамикой и нарастают от периферии к центру, от боковых куполов к венчающему все здание главному куполу. Техника Грачаницы отличается от константинопольской и болгарской техники XIV века тем, что в ней тесаный камень играет господствующую роль. Однако и в стенах Грачаницы чередование тесаного камня и кирпича образует узор, сплошь покрывающий собой наружные массы здания, оживляя их и придавая им праздничный вид, что сближает между собой архитектуру XIV века в Болгарии и Сербии. В последующих сербских церквах пестрая наружная орнаментация достигает особенного развития и превращается в конце концов в сложное, пестрое и разнообразное кружево, которым целиком обтянуты наружные массы некоторых зданий.
Нарастание наружных масс сербских церквей связано с развитием готической архитектуры Западной Европы, которое относится как раз к XIII–XIV векам (ср. т. III). Сербские постройки особенно напоминают более скромные провинциальные готические здания. И богатая прорезная сербская орнаментика стоит в связи с украшениями готических построек.
Protitsch A. L’architecture religiease bulgare. Sofia, 1924; Fit?? В. Geschichte der altbulgarischen Kunst. Berlin, 1932; Рашенов А. Церкви в Месемврии. София, 1932 (по-болгарски); Millet G. L’ancien art serbe. Paris, 1919; Покрышкин П. Православная церковная архитектура XII–XVIII столетий в нынешнем сербском королевстве. СПб., 1906.
Заключение
Греческий ордер все время продолжает играть значительную роль в архитектурной композиции византийских зданий: его можно проследить от Софии VI века через Сан Марко в Венеции XI века до экзонартекса Молла-Гюрани-Джами или до Текфур-Серая XIV века в Константинополе. Но в византийской архитектуре колонны подчинены при посредстве соединяющих их арок грандиозному символическому целому, в котором господствует феодальная религиозная мистика.
Византийская архитектура продолжает развивать в феодальной интерпретации внутреннее архитектурное пространство, которое было открыто в зодчестве Рима. При этом можно отметить три больших ступени развития византийской архитектуры в этом направлении: 1) в VI веке происходит освобождение внутреннего пространства от подчиненной роли по отношению к пластической массе, господствующей в архитектурах Греции и Рима; 2) в X–XII веках византийская архитектура овладевает членением освобожденного в предшествующую эпоху пространства и создает пространственную группу; 3) в XIV веке происходит переработка внутреннего пространства, которое превращают в интимные ячейки и ориентируют на индивидуального потребителя. Вся эта эволюция происходит в пределах феодальной религиозно-мистической идеологии. Этому мировоззрению служит византийское культовое здание в целом, но оно складывается из специфически-архитектурных тектонических элементов, как столбы, колонны, арки, своды, пространственные ячейки и так далее, самостоятельное существование которых основано на выработанных рабовладельческими Грецией и Римом специфических художественных законах архитектуры.