Очерки времён и событий из истории российских евреев том 4
Шрифт:
С. Дубнов‚ историк: "Наступило полное уравнение евреев в общем бесправии... но духовно они страдают гораздо больше‚ они вымирают как часть нации. В стране‚ где фабрикуют человеческую душу и нивелируют мысли и нравы... растет духовно обезличенное поколение‚ оторванное от своих исторических корней... Еврейство советской России в настоящее время не творит свою историю".
После 1939 года на присоединенных территориях появились евреи из внутренних областей Советского Союза‚ которые более двадцати лет находились под влиянием большевистской пропаганды. Местные евреи с удивлением отметили у них "нееврейское выражение лица": "Они ничего не слышали о Палестине‚ не знали Библии‚ не имели понятия о национальной культуре и тех именах‚ которые дороги каждому еврею‚ – точно они были с другой планеты. Когда мы им рассказывали
4
Несколько имен из великого множества...
Мендл Бейлин из Нежина – в семнадцатилетнем вознасте арестован за сионистскую деятельность‚ сослан на три года в Восточную Сибирь‚ жил в тяжелых условиях‚ голодал. После освобождения его вновь арестовали‚ приговорили к десяти годам заключения‚ продержали в лагерях весь срок. В 1949 году арестовали в очередной раз‚ отправили на вечное поселение‚ освободили после смерти Сталина – всего провел в заключении 19 лет (в 1990 году выехал в Израиль с женой‚ детьми и внуками; было ему 77 лет).
Биньямин Бромберг из Херсона – арестован в 1926 году за сионистскую деятельность‚ провел три года в тюремном политизоляторе. Затем его отправили в ссылку в Среднюю Азию; там родился у него сын и вскоре умер от недостатка питания и отсутствия медицинской помощи. В 1937 году Бромберга вновь арестовали по обвинению в заговоре ликвидировать членов правительства‚ приговорили к смертной казни‚ которую заменили на двадцать пять лет заключения на Колыме‚ расстреляли в 1942 году (сохранилось несколько его стихотворений; в одном из них‚ написанном в тюрьме‚ сказано: "Тяжелый год‚ уходи с Богом...").
Авраам Вигдерзон из Винницы – арестован в 1924 году и помещен во Владимирскую тюрьму за подпольную сионистскую деятельность. После освобождения женился‚ но вскоре супругов арестовали и продержали в заключении до 1928 года. Был вновь в лагерях с 1929 по 1933 год‚ с 1938 по 1946‚ с 1949 по 1954 год (супруги Вигдерзон приехали в Израиль в 1969 году‚ двое их детей умерли в Сибири).
Меер Каневский из Черкасс – в 1938 году приговорен к десяти годам заключения за сионистскую деятельность. Освобожден в 1948 году‚ был среди тех‚ кто встречался с Г. Меир‚ первым послом Израиля в СССР. Приговорен к высшей мере наказания‚ которую заменили на двадцать пять лет лагерей. Провел в заключении 17 лет (с 1968 года в Израиле).
Гершон Магерлашвили из Грузии – арестован в 1932 году за попытку уйти через Турцию в Эрец Исраэль‚ приговорен к десяти годам заключения и освобожден через год благодаря протестам из Америки. В 1941 году пытался еще раз уйти через границу‚ вновь оказался в заключении. После освобождения вел в Грузии подпольную сионистскую деятельность‚ составил грузино-ивритский словарь (в Израиле с 1969 года).
Цви Рам из Одессы – впервые был арестован в семнадцатилетнем возрасте: "С 1929 по 1954 год я почти непрерывно подвергался всевозможным репрессиям... Вся моя вина заключалась в том‚ что я хотел выехать в Палестину и интересовался жизнью этой страны..." – "Это были годы самого близкого знакомства с органами ВЧК-ОГПУ‚ со всеми метаморфозами их названий (НКВД‚ НКГБ‚ МВД‚ МГБ‚ КГБ)... – следственная тюрьма‚ городская тюрьма‚ пересыльная тюрьма‚ ДОПР‚ исправдом‚ политизолятор‚ ТОН (тюрьма особого назначения)‚ пересыльный лагерь‚ исправтрудлагерь‚ спецлагерь‚ штрафная командировка‚ штрафной изолятор и так далее..." (Приехал в Израиль в 1970 году.)
Вера Школьник из Киева – в 1935 году осуждена вместе с мужем за подпольную сионистскую деятельность‚ провела в заключении два года. В 1937 году‚ во время "большого террора"‚ ее приговорили к десяти годам лагерей‚ пятилетнего сына отправили в детский дом. Муж погиб в лагере‚ сын стал беспризорником; вернувшись из заключения‚ она разыскала его‚ помогла вернуться к учебе‚ но в 1948 году ее арестовали в третий раз‚ сослали пожизненно в Караганду (в Израиле с 1969 года; сын не хотел уезжать из СССР‚ приехал в 1990-х годах в пенсионном возрасте‚ не застал мать в живых).
Из воспоминаний Товы Перельштейн (1932 год – ссылка в Ташкент‚ с 1936 по 1946 год – заключение
"Однажды под утро (после первого ареста)‚ когда мы оба – мой следователь и я – очень устали после долгих часов допроса‚ он с раздражением сказал: "Ты очень упрямая и думаешь, по-видимому‚ что арест – это игра. Знай же‚ что это на всю жизнь: в первый раз ты получишь ссылку‚ во второй раз – одиночное заключение‚ потом исправительный лагерь‚ потом еще раз ссылку – и когда состаришься‚ ни один гражданин не пустит тебя в свой дом. Дети на улице будут бросать в тебя камни и кричать: "Вон идет старая сумасшедшая контрреволюционерка!" Так и умрешь под забором..."
"В 1943 году у меня родились на Колыме близнецы – недоношенные‚ на седьмом месяце беременности. Новорожденные были слабы; я тоже была больна и слаба и не могла кормить их грудью. В больнице не было не только инкубатора – даже молока для детей не было. Я лежала в холодной и грязной палате‚ а в соседней палате умирали от голода и холода мои младенцы. Они упорно не хотели умирать и плакали день и ночь. Один прожил три недели‚ а другой – месяц. Похоронили их в общей могиле..."
"Я. Пичкарь‚ пробывший в заключении двенадцать лет‚ нашел в лагерной уборной кусочек газеты‚ уже "использованной по назначению". Газет заключенным не давали; жажда узнать‚ что происходит в мире‚ была велика‚ а потому он вытер загаженный клочок и прочитал на нем‚ что "израильские войска успешно продвигаются вперед". Эти слова в советской газете потрясли его... Он стал расспрашивать вольнонаемных‚ работавших в лагере‚ и когда они рассказали о Войне за независимость в Израиле‚ он упал в обморок..." (Яков Пичкарь приехал в Израиль в 1973 году.)
5
В первые годы советской власти многие евреи – выходцы из местечек могли лишь говорить по-русски‚ но не умели читать и писать. Следовало изучить русский язык на курсах ликвидации неграмотности‚ поступить затем в дневные и вечерние школы‚ в техникумы и институты – несмотря на годы нищеты‚ голода и разрухи. Традиционная тяга к образованию способствовала тому‚ что дети из еврейских семей заканчивали школы и продолжали учебу‚ чтобы получить специальность; к середине 1930-х годов среди евреев Советского Союза появилось значительное количество ученых‚ конструкторов‚ технологов‚ квалифицированных рабочих‚ руководителей производства. Практически на всех уровнях управления промышленностью евреи наравне с другими занимали ведущие посты – наркомы‚ директора заводов‚ главные инженеры‚ главные металлурги и технологи, начальники цехов и мастера участков. Немало евреев учились без отрыва от работы в вечерних техникумах и институтах‚ а затем и они пополняли ряды ИТР – инженерно-технических работников или вливались в бесчисленные колонны заключенных.
Из выступления завотдела печати ЦК партии С. Гусева (Я. Драбкина) на партийном съезде: "Что это за задушевные мысли‚ которые являются конспиративными от партии‚ которые нужно скрывать... Ленин нас когда-то учил‚ что каждый член партии должен быть агентом ЧК‚ то есть должен смотреть и доносить... Если мы от чего-либо страдаем‚ то это не от доносительства‚ а от недоносительства".
Уголовные кодексы советских социалистических республик предусматривали жестокие наказания за "недонесение". В стране нагнеталась атмосфера недоверия‚ взаимной подозрительности; таинственные осведомители вызывали страх перед всевидящим оком карательных органов; процветали доносы "преданных"‚ "законопослушных" людей‚ чтобы отомстить обидчику‚ получить комнату осужденного или его должность‚ а то и для того‚ чтобы выжить самому‚ спасти жизнь в условиях повальных арестов. Существовали даже стукачи-"ударники"‚ которые писали доносы под копирку; на съезде партии говорили о человеке‚ который сочинил и отправил по назначению 142 ложных доноса. Ни у кого не было теперь родственников за границей‚ даже если они и существовали на самом деле. По улицам ездили "черные вороны" для перевозки заключенных; их маскировали под грузовики‚ доставлявшие товар в магазины‚ а потому на них было помечено крупно: "Хлеб" или "Мясо". Повсюду – даже в лагерях принудительного труда – красовался лозунг со словами И. Сталина: "Труд в СССР – дело чести‚ славы‚ доблести и геройства".