Очертя голову, в 1982-й (Часть 2)
Шрифт:
– И что дальше?
Мы посмотрели на Котова укоризненно: он вёл себя грубо.
– Скажите, кто вы?
– спросила Вера.
– А как вы думаете?
Мы стали думать. Наш собеседник словно в насмешку притянул ладонью коробок спичек со стола, вытянув руку на уровне наших глаз. Коробок шлёпнулся о ладонь, словно прицепленный на резинке, и пальцы сжались. Незнакомец встряхнул коробок, прикурил беломорину и с улыбкой обвёл нас своим взглядом. У меня опять перехватило дыхание.
– Вы - гуманоид?
–
– Вроде того, если хотите. Как насчёт того, чтобы угостить гуманоида пивом и лёгкой закуской?
Сева послушно отправился стойке и принёс пиво с набором, а мы стали молча курить.
Гуманоид набросился на солёную рыбу и сушки, жадно отхлёбывая водянистое пиво большими глотками.
– Извините, - выговорил он с трудом, - прыжок из античности меня слегка утомил.
Ни одно слово, произнесённое гуманоидом, н вызывало у нас ни малейшего сомнения. В голове было ясно, празднично и спокойно, ни следа от похмелья. Мы смотрели на него, и кто-то из нас подумал, что надо его как-то называть.
– Иванов.
– Почему?
– спросил я.
– Потому что я здешний. Родился несколько позже. Меня, стати, разыскивают.
– За что?
– За то, что я вступаю в контакты.
– И всё?
– Нет. Ещё я расщепляю пространственно-временные связи.
– Это кому-нибудь приносит вред?
– Бывает и так... Однако, у людей появляются колоссальные возможности, они становятся... как это у вас говорится... кузнецами своего счастья!
– А стальные?
– Вернулись к своему статус-кво.
Мы молчали, пытаясь что-нибудь понять.
– Так вы можете перебросить любого человека в другое время!
– догадался Петрушка.
– Не совсем любого, но лично вас, например, могу. И вас, и вас, и вас тоже.
– А вы, случайно, не из летающей тарелки?
– Ну, если вам так проще, считайте, что из летающей тарелки.
В наших головах зашевелилось множество вопросов.
– Почему вы открыто не вступаете в контакт с нашей цивилизацией?
– спросил Котов о наболевшем. Из всех жанров литературы он предпочитал отечественную фантастику.
– А меня всегда удивляло, почему вы задаётесь этим вопросом. Ну подумайте: что происходит с неграми, чукчами или индейцами, когда в контакт с ними вступает более развитая цивилизация?
Вот это теперь стало понятно даже Котову.
– Бог есть?
– спросила Вера, не поднимая глаз.
– Детский сад...
– покачал головой гуманоид.
– Ну, если вы допускаете, что молекула жизни или, скажем, компьютерная программа могли возникнуть сами по себе, эволюционным путём, то считайте, что Его нет.
Мы начали чувствовать себя полными идиотами.
– А почему вы заговорили именно с нами?
– обратился я к гуманоиду.
–
– Лететь на тарелке?
– сморозил Котов.
– Вернуться в прошлое.
На несколько секунд мы словно одеревенели. У меня в голове тупо прокрутились сюжеты из "Янки при дворе короля Артура".
– А что нас ждёт в будущем?
– спросила Вера.
– Про вас лично не могу сказать ничего определённого, но кое-что помню из истории. Ваша страна тяжело больна, и выздоровление будет мучительным. Горбачёв, перестройка, Ельцин, Путин, общеевропейская валюта, Олимпийские игры 2012 года... Что-то в таком роде, если не путаю.
Голова у меня пошла кругом; из сказанного мне были знакомы только два слова: Горбачёв и перестройка.
– Теперь давайте поиграем в такую игру: каждый из вас напишет на бумажке год, в котором он хотел бы оказаться. Потом сложим их вместе и посмотрим, что получится.
Тут до меня дошло, что Иванов разговаривает с нами, не открывая рта. Он постоянно что-то сосредоточенно грыз и рвал зубами, запивая пивом. А вот мои спутники, кажется, этого ещё не поняли.
Вера попросила у меня ручку, взяла салфетку и сразу написала какую-то цифру.
Я сопоставил кое-какие даты и тоже написал, затем передал ручку Котову.
Тот тоже написал.
Петрушка думал с минуту, затем тоже что-то вывел.
– А теперь полюбуйтесь, - сказал Иванов.
На всех четырёх бумажках стояла цифра "1982".
Санитары
– Возьмите это, - заторопился вдруг Иванов и высыпал из ладони на стол четыре довольно крупные белые таблетки, похожие на аскорбинку.
– Примите завтра ровно в полночь. До этого мы ещё встретимся. Мне нужно выйти в туалет...
Иванов встал и направился не к выходу, где был туалет, а вглубь зала, где сразу затерялся в толчее.
На выходе послышался шум, и в дверях показались санитары в белых халатах. Их было двое, и они сразу подошли к нам.
– Мы разыскиваем опасного сумасшедшего, сегодня утром он задушил врача и сбежал из больницы. Называет себя гуманоидом и способен проделывать кое-какие фокусы. Говорил он вам что-нибудь, передавал какие-либо предметы?
Мы переглянулись покачали головами.
– В какую сторону он направился?
Котов указал рукой в глубь зала. Санитары двинулись в указанном направлении, и их белые халаты плавно растворились в толчее.
– Мне тоже надо... в туалет, - сообщил Петрушка и тоже, можно сказать, растворился. С ним всегда происходило такое от волнения.
А я вдруг понял, что эти санитары говорили с нами, не разжимая губ.
– На входе не видели никаких санитаров, - сказал Петрушка, вернувшись из туалета.
На часах было без четверти два.