Очертя голову, в 1982-й (Часть 2)
Шрифт:
Только когда машина тронулась с места, я понял смысл этой фразы и похолодел.
Котов
Когда Петрушка ушёл, Дима занялся уборкой в комнате. Несмотря на то, что выпивки для опохмелки оставалось ещё вполне достаточно, он закупорил и убрал бутылки, а наполненные стаканы безжалостно выплеснул в раковину. Там, в раковине, нагромоздилось порядочно посуды, и Котов добросовестно её вымыл.
Первое, что Дима сегодня сделал, проснувшись, - это проверил наличие таблетки, так как было ещё трудно разобрать, что приснилось, а что было на самом деле. К своему огорчению он обнаружил, что
– Сигареты под столом валяются, - подсказал Петрушка. Его уже выкрутило в туалете едва ли не наизнанку. Он сидел в кресле бледный и дрожащий, собираясь силами встать и уйти домой.
Дима с досадой отмахнулся и стал тереть лоб. Петрушка вяло попрощался и пошёл к выходу.
– А ты помнишь этого Иванова?
– спросил он, уже держа руку на замке входной двери.
Котов впился в него расширенными глазами.
Петрушка достал из кармана свою таблетку, подбросил на ладони и, приблизив к очкам, попытался разглядеть её.
– А моя... где?
– проговорил Дима.
Петрушка спрятал таблетку, приложил ладонь к голове и сказал плачущим голосом:
– Котов, что дома-то будет?
Сказав это, он удалился.
Дима сел в кресло, плеснул себе чего-то в стакан и выпил. Скорее всего, свою таблетку он, по пьяной привычке, раз десять перепрятывал. Алкоголь на время прояснил мысли, и Дима решил проверить наиболее вероятные места в процессе уборки. Когда он начал снимать с кровати постельное бельё, то сразу наткнулся на таблетку. Она была под подушкой.
________________
Предшествовавшая описываемым событиям пятилетка отмечалась для Димы Котова стремительными взлётами и ещё более стремительными падениями; большой радостью и великой печалью.
Весной 1982 года, вернувшись из армии, он, по настоянию родителей, поступил на рабфак института. Сами родители уехали на работу в Монголию, оставив Диму одного в отдельной двухкомнатной квартире. Тогда он бросил институт и сколотил ансамбль, специализировавшийся на обслуживании свадебных торжеств.
Благодаря административной жилке Котова, дела у ансамбля шли неплохо деньги платили по тем временам хорошие, а дармовая выпивка и доступные женщины делали жизнь беззаботной и приятной.
В 1986 году судьба преподнесла ему новый подарок: их ансамбль заметил известный композитор Александр Марусин. За пару месяцев он превратил ресторанных лабухов в настоящую рок-группу, исполняющую не очень качественный, но популярный в массах музыкально-поэтический материал.
Как стало ясным уже впоследствии, группа изначально существовала только как способ обогащения самого Марусина. Людей можно было менять как износившиеся детали механизма. Но Котов понял это только тогда, когда его самого, на пороге пика популярности группы, выставили на улицу. "Дайте мне просто хороших ребят, - говорил когда-то Дюк Эллингтон, - а уж играть я их как-нибудь научу." Александр Марусин имел противоположное мнение по данному вопросу.
Тогда же Котова постигло душевное потрясение, на личном фронте: его бросила любимая девушка. Марина не выдержала бесконечных гастролей и неопределённости. Получилось так, что и группу, и Марину он потерял едва ли не в один день.
Вот уже год
В личном плане дела на данный момент обстояли следующим образом.
Рядом с домом находился ДК им. Кирова с танцевальным "Мраморным" залом, где собирались по большей части моряки из находившегося поблизости училища и девушки из соседних общежитий с целью знакомства. Девушек интересовала возможность выйти замуж, их партнёров - случайная связь.
Перед матросами и лимитчиками Котов имел решающее превосходство: у него была квартира, и он мог предъявить её незамедлительно.
Сценарий всегда был один и тот же. Дима прохаживался по танцевальному залу и буфету, разглядывая наиболее привлекательных особей женского пола. Девица, ответившая ему заинтересованным взглядом, намечалась жертвой низменных интересов Котова и приглашалась на медленный танец.
Во время танца Котов в непринуждённой форме давал о себе необходимую информацию ("знаете ли, сидел-сидел один в пустой квартире...").
После танца (одного, не более) они выходили прогуляться по свежему воздуху. Вскоре Дима с удивлением замечал, что они находятся возле его парадной и предлагал зайти, попить чайку. Подавляющее большинство особей легко соглашалось, движимое любопытством и смутной надеждой. Немногие для приличия заставляли себя поуговаривать, совсем немногие, единицы, наотрез отказывались. В последнем случае Котов, если было не лень, возвращался в ДК.
Таким образом, новая знакомая становилась его любовницей - приходящей или живущей с ним какое-то время.
Связь продолжалась до того момента, когда любовница заговаривала о браке. Это происходило в разных случаях по истечении одного дня (всего один раз) до нескольких месяцев (тоже всего один раз).
Для "приходящей" Котов вдруг становился ужасно занятым человеком буквально ни минуты свободной для свидания. И девушка быстро отчаливала.
С сожительницей приходилось расставаться при помощи шоковой терапии. Это могла быть грубо спровоцированная ссора с шумным уходом, даже с дракой. Или тихое признание в несуществующей венерической болезни (закончившееся тем же самым).
Получалось, что и в личной жизни без Марины у Котова всё складывалось погано, и выхода из этого круга до вчерашнего дня он не видел.
То, что произошло в пивном баре, каким бы нелепым не казалось, было свершившимся фактом, и таблетка на его ладони была вещественным тому подтверждением. Ну, а кем на самом деле является этот Иванов - сумасшедшим или волшебником - он узнает сегодня в полночь.
Так думал Дима Котов, прослеживая шаг за шагом события последних лет жизни.
Когда Иванов предложил написать год возвращения в прошлое, всё это прокрутилось у Димы в голове за одно мгновение, и он без колебаний выдал 1982 год, не задумываясь о том, что получит взамен уже опробованного.