Очертя голову, в 1982-й (Часть 2)
Шрифт:
Иногда, конечно, случалась, по её собственному выражению, "потеря бдительности", когда пьяные оргии в бане-бассейне толкали комсомольских работников на неразборчивые связи. Но участники были поголовно женаты, а потому много не болтали. Развёрнутую информацию на эту тему (с видеоматериалом) имел Владимир, для которого каждый из участников уже давно и подробно писал отчёты - о том, что знал, слышал, догадывался или предполагал.
На работе в горкоме комсомола Лена Чебрикова ровным счётом ничего не делала. Она потому и числилась в заместителях, отказавшись от
В 82-м, с появлением Ленинградского рок-клуба, когда комсомол получил задание присмотреться тусовке, Лена стала появляться на концертах, и вскоре завораживающий дух нашего, русскоязычного рок-н-ролла захватил её и увлёк за собой.
Лена Чебрикова и Котов первый раз встретились в кабинете у Потехина, и Дима сразу почувствовал на себе пристальный, оценивающий взгляд стройной девушки, комсомольского работника. В тот раз Лена не произнесла ни слова, и в конце короткого делового свидания только слегка кивнула головой, встретившись всё тем же пристальным взглядом с глазами Котова.
Раньше Дима и не подозревал о существовании у Потехина девушки заместителя. Сам Потехин имел болезненно ревнивую супругу с двумя его детьми, которая, наслушавшись сплетен от доброжелателей, не спускала с него глаз, сопровождая его где только можно или учиняла домашние допросы с личным осмотром и обнюхиванием.
Как Котову вскоре удалось выяснить, от желания этой девушки зависело очень многое, в том числе поездка группы на фестиваль - поездка, ради которой он формально сделался стукачом.
Вскоре неожиданно представился случай познакомиться с Леной Чебриковой поближе. Настолько близко, что ближе, наверное, при имевшихся обстоятельствах было бы трудно.
Незадолго до отъезда в Северную Корею, когда все вопросы, казалось, были решены, позвонил Потехин и сообщил, что он, по семейным обстоятельствам, поехать не сможет. Ленинградскую делегацию будет представлять Лена Чебрикова. Он попросил зайти на другой день в горком, чтобы обсудить некоторые, связанные с внезапной перестановкой, вопросы. Как выяснилось позже, Потехин не пробил места в составе делегации для своей супруги, и она его одного просто не отпустила.
Когда Дима ступил на порог знакомого кабинета, Лена не ограничилась кивком или взглядом, а поднялась, шагнула навстречу и с улыбкой протянула руку. Потехин, напрочь потерявший интерес к фестивалю Молодёжи и студентов, торопился на совещание. Бросив на ходу несколько фраз, он удалился.
Оставшись вдвоём, Лена и Котов некоторое время молча курили, бросая друг на друга ещё не вполне определившиеся взгляды. Репутация высокопоставленной девушки комсомолки разжигала в котовском воображении любопытство, смешанное с оттенком физического интереса. Он поглядывал на её обтягивающие джинсы и приталенную рубаху, подчёркивающие очень хорошую фигуру, и отчётливо ощущал, как физический интерес над всеми остальными.
Чтобы
– Помоги, пожалуйста, - сказала она, оказавшись рядом с сидящим на стуле Котовым.
Дима встал и оказался лицом к лицу с Леной. Так близко, что слегка коснулся её груди и ощутил дыхание. Но Лена не отступила назад. Их взгляды встретились, все намёки и недоговорённости остались в прошлом. Дыхание её участилось, грудь приблизилась к нему вплотную. Дима обнял девушку за послушную талию, прижал к себе, и они слились в чувственном поцелуе, который перешёл в каскад страстных ласк, уже бессознательных, на уровне первой и самой сильной волны желания.
Но вот Дима ощутил, как руки Лены Чебриковой сомкнулись у него на поясе, расстегнули и вытянули из брючных петель конец ремня, расстегнулась пуговица ширинки и поехала вниз молния. Вельветовые джинсы упали на пол, а неуверенные, такие женственные пальчики уже плавно спускали с него трусы. Лена опустилась на колени, обняла его за бёдра...
С портрета хитро щурился Владимир Ильич, который, зачем-то подумал Дима, никогда не позволял себе ничего подобного.
_____________
– Дрыхнешь, Котяра?..
Дима поднял голову и осоловело уставился на стоявшего над ним Степанова. Тот держал в руке свёрнутую трубочкой местную газету. Похоже, Степанов только что треснул его этой газетой по голове. А что это за слово такое - Котяра? Ему и в голову не приходило, что можно так обратиться. Все тут начинают понемногу сходить с ума.
– Видал свою рожу?
– Степанов развернул газету, и Котов действительно увидел на последней странице серию фотографий, где, среди прочих эпизодов финала и торжественного закрытия фестиваля, было и его лицо, снятое крупным планом. Из других членов ансамбля в кадр попали только локоть барабанщика и ухо Степанова.
Газетный оттиск был довольно поганого качества: у Димы был такой вид, как у найденного по весне утопленника. Совершенно непонятно - радоваться или огорчаться такому подарку...
– Жаль, что по-корейски, - сказал Степанов.
– Интересно, про нас что-нибудь написано?
– У Сунь Ли спроси, она прочитает.
Котов сел на кровати и протёр глаза.
Сунь Ли была их переводчица, студентка института Международных отношений имени Патриса Лумумбы. Не дождавшись реакции заторможенного Степанова, он сам снял трубку гостиничного телефона и накрутил две цифры.
– Алло, Сунь? Здравствуй, дорогая! Из ансамбля "Обводный канал" беспокоят. Зайди к нам, пожалуйста, на минуточку... Да, в четырнадцатый. Ага, спасибо.
В ожидании переводчицы Степанов открыл новую банку сока из холодильника, а Дима, свернув трубочкой драгоценную газету, устроил охоту на мух. Он уже так возненавидел этих не дававших ему покоя насекомых, что каждое удачное попадание, вид прихлопнутой и корчившейся в собственных внутренностях мухи доставлял ему садистское удовлетворение.