Очевидное убийство

Колчак Елена

Только когда же он успел? Или убийца вымыл? Зачем? Нет, не то.

Так, кухня-то почти закончилась. Беспорядка там не было, Ильин бы сказал. Стол. Стол. На столе только то, что готово — остальное уже убрали в холодильник. Хлеб, ветчина, кроваво-красный — как предвестник убийства — салат, присыпанный зеленью, но еще не заправленный, масло для него… Стоп! Неужели…

— Ник! — завопила я так, что меня, должно быть, слышали космонавты на орбите. Никита же, должно быть, решил, что я по меньшей мере подверглась неожиданному нападению вражеского десанта. Ибо появился он в дверях

кухни, когда я еще не успела закрыть рот, и на лице его была явственно была написана готовность защитить меня как минимум от дюжины террористов. Жаль только, террористов под рукой не было — интересно бы посмотреть… Давно уж меня никто ни от чего не защищал.

— Никитушка, солнышко, два вопроса. То есть, вообще-то больше, но главных два. Вопрос первый — из чего был салат?

— Помидоры, перец, зелень, соль…

— Какой перец?

— Что значит — какой? Обычный, болгарский, сладкий. Сорт не знаю, могу уточнить.

— Красный?

— Ну да.

— Можешь считать меня гением, — заявила я. — Я знаю, что именно Гордеев понял.

— Ну! — усомнился Ильин.

— Сейчас расскажу, погоди. Сначала уточню кое-что. Зелень какая в салате была?

— Укроп, петрушка, кинза, — послушно перечислил герр майор.

— Отлично. Теперь холодильник. Ветчину и осетрину он всю нарезал?

— Нет, в холодильнике остатки были.

— А овощи какие? В холодильнике. И сколько чего.

— Помидоров десяток, перцев шесть штук…

— Каких?

По моей спине отчетливо бегали мурашки. Целыми стадами.

— Да болгарских же, что ты к ним прицепилась?

— Красных или зеленых?

— Ну, зеленых.

— А зелень была?

— Пучок петрушки, пучок кинзы, полпучка укропа, — сообщил Ильин.

— Все, достаточно. Можешь еще сказать, хотя бы один из ножей на держалке был влажный?

— Насколько я помню, даже два. У них ручки деревянные, долго сохнут.

— А доски разделочные?

— Одна была влажная. Да скажешь ты, наконец, в чем дело?

— Не-пре-мен-но, — гордо пропела я. — Ты мне теперь должен по гроб жизни.

— Если ты немедленно все не расскажешь, гроб тебе будет очень быстро, — Никита поджал уголок рта и забарабанил пальцами по столу.

— Ладно уж, слушай.

23. А. Фоменко. Три цвета времени.

Я вольготно развалилась на кухонном диванчике и начала вещать, изображая великого сыщика.

— Не знаю, как ты, а я сначала исходила из гордеевских показаний: никто к Челышову, кроме Дины, не входил и не выходил. По правде сказать, даже самого Гордеева из-за этого заподозрила.

— И ты тоже? — усмехнулся герр майор. — Почему же?

— Деньги, конечно. Сосед его подкармливал, от этого обычно в людях зависть произрастает. «У них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает». А тут можно и человечество облагодетельствовать — пришлепнуть разносчика заразы, то бишь наркотиков — и все деньги сразу заграбастать. Ну, может, не все, но много. Мог Челышов в квартире тысяч десять баксов держать?

— Мог. Мог и больше.

— Вот, вот. Представляешь, какая это сумма для нищего пенсионера? Да еще то, что он тебе не рассказал, а мне доложил. Дескать, сразу, как Дина

в квартиру вошла, он услышал что-то вроде «хватит!» — довольно громко — и потом звук падения.

— Сразу? — с некоторым сомнением переспросил Ильин. — Влетела в квартиру, закричала «хватит!» и на хозяина с ножом? Причем с его же собственным. Значит, влетела в квартиру, пронеслась на кухню, вопя «хватит!», схватила нож и… А все в один голос твердят, что Дина девушка очень сдержанная…

— Да вот мне тоже это странно показалось, потому и заподозрила.

— То есть, ты решила, что тут Гордеев врет, да?

— Ну… врет — не врет, но что-то в этом такое… сомнительное. А если он убил — то и врет, конечно.

— Так, а при чем тут тогда получилась Дина? Ну то есть, если убийца — Гордеев.

— А ни при чем, так, подвернулась. А может, знал, что она должна прийти. Да ладно, проехали. На самом деле не версия, а решето позапрошлого века, дыра на дыре. Сейчас-то ясно, что Гордеев ни сном, ни духом…

— Это да, сейчас-то ясно, — вздохнул Никита. — И кто тогда?

— Может, тебе его сразу в наручниках привести? Не знаю я — кто. Я тебе реконструкцию события предлагаю. Надо?

— Так предлагай, что ж ты кота в мешке продаешь. Я пока версии не слышу, одни… м-м… намеки.

— Продолжаем. На самом деле в гордеевских показаниях есть две замечательных дырки. Дырка первая — когда он ходил на рынок. Злостный убивец вполне мог в это время к Челышову явиться. А уйти, пока Гордеев в милицию звонил. Уже после ухода Дины.

— Ну… Продолжай, солнце мое, слушаю тебя оч-чень внимательно.

— Меня сбивал этот дьяволов салат. Гордеев притащил перчики-помидорчики где-то в пятнадцать-четырнадцать, в пятнадцать-восемнадцать — через четыре минуты, обрати внимание! — случился звонок от Челышова к Дине, а в пятнадцать-двадцать три Дина была уже на месте и, если я правильно понимаю, застала уже труп. Приходится предположить, что хозяина убивали при ней, а это уж бред какой-то. В общем, если в качестве аксиомы брать динину невиновность, остается единственная хоть сколько-нибудь разумная возможность — Челышова убили прямо перед приходом Дины.

— А при чем тут салат?

— При времени. На салат — я считала — надо не меньше десяти минут. Помыть, почистить, нарезать. По времени не получается.

— А если салат резал убийца?

— М-да. Это мне, признаться, в голову не приходило. Но зачем? Чтобы все запутать? Бред какой-то. Ему смываться надо, а он салат рубит.

— Ох, Рита, — усмехнулся Ильин. — Ты и не представляешь, чего только не делают люди ради того, чтобы «все запутать»…

— Может быть. Только очень уж глупо. Мне кажется, тут все немного проще было. Вот смотри. Я не спрашивала у Гордеева, сколько помидорин он принес, зато точно помню, что он сказал: «Перчики, правда, зеленые, но толстенькие, сочные, красных хороших не было». Зелени он принес, по его же словам, три пучка. Ровно. Петрушка, укроп и кинза. И что получается? Гордеев перцы принес зеленые, а в салате красные. И зелень цела. Только укроп Челышов и использовал из свежепринесенного, а? А укроп помыть и нарезать — минута на все про все.