Очищение Духом

Марычев Никита Михайлович

– …лопухов были задержаны неподалёку от западных анрельтских ворот по обвинению в ношении оружия, – закончила Ривелсея. – Однако, держу пари, они все сейчас на свободе. И могу поспорить, что кому-то из командиров Хейлер Искоренитель зла просто-напросто…

– Ты оскорбляешь Стражу! – Шарсон ударил кулаком по столу. – Не забывай: это допрос, я не буду выслушивать твои упрёки.

– А что же я тогда должна рассказать? – поинтересовалась Ривелсея.

Шарсон помолчал несколько мгновений.

– С самого начала, – сказал он. – Откуда в Анрельте, почему

решила примкнуть к квайзам. В каких их действиях принимала участие. Давай поподробнее, и нечего Стражу чернить. Мы делаем, что можем…

– Я тоже делаю, что могу. И делаю, как оказалось, побольше вашего. Ночное Посольство…

– Вообще никому не мешает, между прочим! Да, есть такая организация, но народу-то в ней – раз-два и обчёлся, даже ста человек не наберётся! И занимаются они больше философией какой-то и ничего плохого не делают. А вот квайзы – это проблема, квайзы хотят до власти дорваться. Борьба с Ночным Посольством – это только предлог, чтобы возмущение сеять. Ты давай рассказывай по сути.

– Спрашивай, – Ривелсея обругала себя за то, что спорит. Ей ведь надо не правду доказывать, а себя саму спасать.

– Откуда родом?

– Деревня Песчанка, – зачем-то она назвала родную деревню Рилана. Бедный Рилан…

– Когда приехала в Анрельт?

– Две недели назад, – тут лгать не имело смысла.

– Так. А цель?

– Цель – присоединиться к квайзам и помочь разгромить Посольство.

– Хвалю за правду, но только не думай, что этой фразой ты себе помогла. Квайзы – возмутители Анрельта, и не более. Что квайзы, что Венец. Да, ты с Венцом связей не имела?

– Нет, не имела. Они ненормальные, как мне объяснили.

– Да, правильно объяснили. Но если это тебе квайзы объяснили, то они про себя забыли сказать. Ладно, мы с тобой, может, и поладим. Теперь давай про то, что ты делала вместе с квайзами. Вот здесь твоя информация может быть полезной: они от нас скрываются и делают всё исподтишка. Разгромить их всех мы не можем: не хватает доказательств. Те, кого мы знаем, главари – они обычно чисты, на них и обвинений не соберёшь. А если кого поймают, то те же главари отрицают всегда, что пойманные люди к ним отношение имеют.

– Я понимаю: стандартный воровской набор приёмов, – кивнула Ривелсея.

– Да, так. А если понимаешь, то какого же чёрта ты с ними работаешь вместе? – спросил Шарсон. – Ладно, на это не отвечай. Теперь ты становишься более-менее понятной. По крайней мере, понятно, что ты из себя представляешь.

– Угу. Понятно, – согласилась Ривелсея.

– И хватит сарказма, пожалуйста! Ты, видно, хорошо знаешь события той ночи; похоже, принимала в них самое горячее участие. Нет?

– Да, – сказала Ривелсея, твёрдо решив: откровенностей хватит, с этого момента пора выкручиваться, иначе действительно всё кончится плохо.

– Хорошо. Продолжай так же, правда увеличит твои шансы, Ривелсея. Мы и так про тебя почти всё знаем. Будь поискреннее.

– Вы прочитали всего лишь моё письмо, и оттуда уже строите выводы, – сказала она мягко. Как бы ей не попасться с письмом: она ведь

плохо помнила его текст! И тут её осенило. Молодец, ох молодец Стекольщик!

Насколько же он умнее, чем оба они с Ирсевом!

– Дело в том, что и письмо-то не мне.

– Так, – сказал Шарсон. – Вот запираться не надо. Не поможет. Это же глупо, ты понимаешь.

– Я понимаю, – подтвердила Ривелсея. – И я не пытаюсь даже. Письмо и правда не мне. Разве там хоть раз упоминается моё имя?

Шарсон молчал минуты две, смотрел на поверхность стола, где лежали какие-то бумаги. Похоже, читал.

– Слушай, – сказал он. – Не хитри. Это ничего не доказывает. Нашли-то его у тебя! Вы, воры, всегда без имён, прозвищами подписываетесь, для тайны.

– У меня… Да, у меня. Но если ввалятся сейчас сюда те же квайзы и похватают всех, то вот окажется, что письмо у командира Стражи отобрано, а «Мечта» – это он и есть. Для пущей тайны, – она улыбнулась, чтобы не вышло обидно. Стражник, сидевший с ней на лавке, тоже усмехнулся и даже посмотрел на неё, повернувшись к ней на мгновенье. – Письмо, – посерьёзнев, добавила она, – было другой девушке.

– Имя, в таком случае?

– Сирнела, тоже из квайзов, – сказала Ривелсея, быстренько переделав знакомое ей имя.

Шарсон черкнул.

– От кого письмо?

– Письмо? Да от Дартейна, из квайзов, – придумала Ривелсея новое имя. – И здесь Стекольщик молодец! Пусть проверяют! Разве ж это мыслимо – всех квайзов переворошить?

– Та-ак, – Шарсон черкнул. – Хорошо. Как же оно к тебе попало?

– Очень просто. Прошу мне верить. Сирнела, когда мы с ней расстались вчера вечером, передала мне свой меч и вот это письмо. Ей надо было отправиться куда-то по срочному делу, она боялась ваших патрулей и повела себя осторожно.

– Ты ещё скажешь, что его не читала?

– Читала, конечно. Вообще-то, она меня его читать не просила, но что уж тут сделаешь… – Ривелсея на секунду сделалась виноватой. – Но там же нет ничего важного… Нет, ну, то есть, есть, но там всё про какие-то стычки Посольства и наших, а я вообще ничего не поняла почти из этого письма…

– Мягко стелешь, – медленно произнёс Шарсон. – Ну нет, Ривелсея, не так просто. Я прекрасно вижу на тебе следы внушения квайзов. Эти квайзы всегда и всем внушают, что городские Стражи – сродни деревьям, ближайшим же их родственником является дуб. Потому ты и ожидаешь, что я так вот сейчас же и поверю в твой рассказ, сжалюсь над тобой и отпущу на свободу?

– Нет, – смирно сказала Ривелсея. – Но что же мне тогда делать? Больше-то рассказать я ничего не смогу!

– Вот уверен, что сможешь, – сказал Шарсон.

Ривелсея несколько раз надрывно шмыгнула носом. А что, неплохая тактика. Вдруг у этого командира слабые нервы?

Но нет, на такую уловку он не поддался. Только вздохнул.

– Ох, и трудно же с тобой. Никак до тебя не доберёшься. Думаешь, не вижу, что ты хитришь? Отлично вижу. Я-то рассчитывал на честный разговор, а ты…

Ривелсея, в доказательство своей честности, всхлипнула ещё раз.