Очищение убийством
Шрифт:
Эадульф покачал головой.
Сестра Гвид вернулась к оставленному занятию на другом конце кухни.
— Бедная девушка, — тихо сказала Фидельма. — Мне ее жаль. Она тяжело переживает смерть Этайн.
— Жалеть будешь потом, — с упреком откликнулся Эадульф. — Сейчас же мы должны сделать все, что можем, чтобы остановить заразу.
Он начал кипятить воду и готовить свои травы, а Фидельма с интересом наблюдала за ним, пока он помешивал зелье в котелке.
— Ты что, серьезно считаешь,
Вопрос вызвал у Эадульфа раздражение.
— Это может помочь.
Она прикусила язык, а Эадульф, приготовив отвар, перелил его в большой глиняный кувшин. Потом наполнил две глиняных кружки и подал одну Фидельме, а другую поднял, как бы провозглашая тост.
Фидельма улыбнулась и поднесла питье к губам. Вкус был отвратительный, и это отразилось на ее лице.
— Сие есть снадобье древнее. — И Эадульф обезоруживающе усмехнулся.
Фидельма грустно ответила ему улыбкой на улыбку.
— И поныне живое, — откликнулась она. — Но давай поскорее уйдем отсюда и прогуляемся по галерее. От кухонных запахов у меня голова разболелась.
— Прекрасно, но первым делом мы отнесем кувшин с питьем в твою келью. — А когда они оставили кувшин в ее келье и вернулись в тишину галереи, добавил серьезно: — Ты должна выпивать кружку настоя каждый вечер перед сном. Кувшина хватит на неделю.
— Ты научился этому в лекарской школе в Туайм Брекане? — спросила она.
Эадульф кивнул.
— Я многому учился в твоей стране, Фидельма. В Туайм Брекане я стал очевидцем таких дел, каковые считал невозможными. Я видел, как целители вскрывают черепа мужчин и женщин и удаляют опухоли, и эти мужчины и женщины остаются в живых.
Фидельма неопределенно скривилась.
— Школа в Туайм Брекане славится по всему свету. О великом Бракане Мак Финдлоге, враче, который учредил эту школу два столетия назад, до сих пор говорят с благоговением. Ты хотел стать врачом?
— Нет. — Эадульф покачал головой. — Я искал знаний, любых знаний. В моей стране я был сыном наследственного герефы, местного судьи, но я хотел знать больше. Я хотел знать все. Я пытался собирать знания, как пчела собирает нектар, перелетая с одного цветка на другой, но нигде не задерживаясь надолго. Мои познания не глубоки, но я понемногу знаю о многом. Иногда это бывает полезно.
— Иногда это очень полезно, — согласилась Фидельма. — Особенно если стремишься к истине. Узкое знание порою ослепляет человека не менее, чем невежество.
Эадульф усмехнулся своей короткой мальчишеской усмешкой.
— Но ты-то сама, сестра Фидельма, ты ведь знаешь одно — закон. Закон твоей страны.
— В наших церковных школах от ученика требуют и
— Ты — анрад. Я знаю, что это переводится как «благородная река», и титул сей одной лишь ступенью ниже наивысшего в твоей стране. Но что это означает?
Фидельма улыбнулась.
— Анрадозначает, что человек обучался по меньшей мере восемь лет, но чаще всего — девять, и стал мастером своего дела, а также имеет познания в поэзии, литературе, истории и многих других вещах.
Эадульф вздохнул.
— Увы, у нас нет таких школ, как у вас. Только со времени принятия христианского учения и основания монастырей у нас начали учиться — и то всего лишь читать и писать.
— Лучше поздно, чем никогда.
Эадульф хмыкнул.
— Верно сказано, сестра Фидельма. Вот почему у меня столь ненасытная жажда знаний.
Он замолчал. Они посидели некоторое время в молчании. Странно, но Фидельме показалось, что молчание это не было неловким. То было товарищеское молчание. И вдруг она осознала то чувство, которое испытывает к нему. Они — товарищи по несчастью. Она улыбнулась, радуясь тому, что хаос, царивший у нее в мыслях, исчез.
— Нам нужно вернуться к нашему расследованию, — решилась она нарушить тишину. — Смерть Деусдедита не приблизила нас к раскрытию убийства Этайн.
Вдруг Эадульф щелкнул пальцами, от чего она вздрогнула.
— Какой же я дурак! — выпалил он. — Сижу и размышляю о собственной персоне, когда должен заниматься делом.
Фидельма удивилась столь нежданному приступу самобичевания.
А Эадульф продолжал:
— Ты ведь просила меня разузнать о брате Ательноте.
Ей не сразу удалось собраться с мыслями и вспомнить о подозрениях насчет Ательнота.
— И ты что-нибудь обнаружил?
— Ательнот нам лгал.
— Это мы уже поняли, — согласилась Фидельма. — Но выяснил ли ты что-нибудь еще?
— Как мы договорились, я расспросил нескольких братьев об Ательноте. Ты помнишь, он сказал, будто впервые встретился с Этайн, когда Колман послал его встретить настоятельницу на границе Регеда и проводить в Стренескальк?
Фидельма кивнула.
— Ты говорила мне, что Этайн была принцессой Эоганахта и когда ее мужа убили, она вступила в монашеский орден.
— Да.
— И что она обучалась в монастыре праведного Айлбе из Эмли, прежде чем стала настоятельницей в Кильдаре?
И снова Фидельма терпеливо склонила голову.
— И когда же ее выбрали настоятельницей Кильдара?..
— Всего два месяца тому назад, — ответила Фидельма. — К чему ты клонишь, Эадульф?