Одаренные заживо
Шрифт:
Чтобы отвлечься, она внимательно осматривает домик. Хороший. Вполне сойдет, как приют отшельника. Место возле пульта больше не пустует. Парень в вязаной шапочке колдует над рычажками и крутилками. Оборачивается на шаги. Голубая рубаха с растянутым воротом, шорты с множеством карманов, босые ноги. Закопченное загаром лицо, выбеленные солнцем волосы. Он коротко кивает, как будто ждал ее. Динку. И ничего, ничего ее не тревожит. Этот момент она будет вспоминать позже, пока память не покинет ее окончательно, и каждый раз удивляться – почему ее ничто не потревожило, не кольнуло нигде.
Глава третья. Прибытие
Влад
Слева от Влада, через проход меж кресел виднелась внушительная фигура куратора. Вспомнил, что тот говорил, когда отчаливали. Вадим, значит. Будем знакомы. Тот откинулся на сиденье. Голова повернута, не понятно, то ли спит, то ли так же, как и Влад, пытается разглядеть хоть что-нибудь в окне. Темень в салоне едва рассеивалась мягким светом передних фонарей. Судя по тишине, остальные спали. Тянуло прохладным воздухом от форточки над водительским сиденьем. Влад и в этот раз занял место в первом ряду. Он всегда так делал. Не только в транспорте.
Автобус остановился. Впереди, чуть левее, выхваченный светом фар, показался забор. Обычная сетка-рабица. Это почему-то успокоило Влада. С момента пробуждения его не покидала странная, необъяснимая нервозность, никак не связанная с будущим синяком на лбу. Просто тянущее ощущение, природы которого он не знал и потому не мог с ним справиться. А тут вдруг это чувство неожиданно прошло. Влад усмехнулся. Нервы, как у влюбленной старшеклассницы. Сразу вспомнилась Лена, и смех застрял в глотке.
Двери с шипением открылись. Влад мог поклясться – куратора никто не звал снаружи. Он просто встал – значит, не спал? – и вышел в темноту. Влад не слышал ни разговоров, ни шагов. Прошло от силы минут пять. Вадим внезапно, как и исчез, возник из темноты в дверях автобуса, бодро перескочил через ступеньки и громко рявкнул на весь салон:
– Подъем!
Под потолком зажглись три тусклые лампочки. Сзади зашевелились, зашуршали, как стая разбуженных гусей. Послышался стук, будто кто-то с размаху влетел головой во что-то твердое. Кто-то ойкнул, на пол с полки упала сумка.
– Приехали! Довез вас в целости, как и обещал! – куратор довольно оглядывался. – Теперь – внимание! – достаем свои мобильники и пишем-звоним родным, что вы доехали живые и здоровые. Все супер-пупер, все ок!
– Так поздно же уже… Если бы пораньше разбудили, – промямлил кто-то неуверенно.
– Ну, ваше дело! – улыбка не сходила с лица Вадима. – Потом может быть поздно!
В этих словах Владу буквально на мгновение почудился зловещий смысл. Как та тревога, что не отпускала с самого начала поездки. Нечто без слов, из снов, тут же забытое по пробуждении. Влад потер
А куратор продолжал:
– В самом периметре связь плохая, так что толку от телефонов мало. Звонить сможете редко. Не волнуйтесь – экстренная связь, если что случится, через меня. Рекрутеры должны вам были передать.
Влад уже не слушал. Он пробежал пальцами по экрану, отправил сообщение маме. В ответ почти сразу же прилетело: «Отлично. Целую». И все. И тишина.
Владу вдруг нестерпимо захотелось, чтобы хоть кто-нибудь написал ему, как по нему соскучились. Как его любят, ждут обратно. Он мигом отыскал нужное сообщение среди других. Странно, но батарейка почти села, хотя он заряжал телефон перед поездкой. Надо было торопиться. Задача была не из простых: необходимо было написать что-то короткое и в то же время ёмкое. Кому? Женьку? Этот если и скучает, то не признается – кремень, скала. Мысль пришла внезапно. Писать Лене, да еще так поздно – в этом был определенный риск. Просто Владу хотелось, чтобы Лена написала: «Я тебя люблю». Глупое желание, учитывая то, что они уже не пара. Больше никто в голову не приходил.
С момента их разговора в холле школы они редко виделись. Лена расстроилась, узнав, что летом в городе его не будет.
– Совсем? – прошелестела она непривычно тихим голосом.
– Совсем, – ответил Влад. Если бы она устроила истерику – они бы расстались прямо тогда, без права на пересмотр дела, но Лена промолчала. Влад все-таки рассчитывал остаться друзьями или хотя бы не врагами.
Написанная смска не ушла, зависла в статусе ожидания. Влад потыкал пальцами в экран, но ничего не изменилось. Телефон походил на мертвеца, которому забыли закрыть глаза – бездыханный, но как будто все еще смотрящий на тебя.
– Ну, не судьба. Зато искать не будет, – тихо прошептал себе под нос Влад.
Автобус тем временем проснулся полностью. Влад удивился, что не услышал голосов звонящих. Девочки всегда более домашние. Привязанные к маме, к дому. Всегда предпочитают смске прямой звонок.
– Да. Нормал. Пока, – услышал он единственного говорящего совсем рядом, за соседней спинкой кресла.
Так сухо, по-казенному. Владу это было слишком хорошо знакомо. Именно так он и общался с родителями. Да и в автобусе все как-то быстро стихло. Никто больше не звонил. Влада это почему-то порадовало, но ненадолго. Неприятная такая, паршивенькая радость. Больше похожая на злорадство.
Наконец, автобус тронулся. В салоне выключили свет, и тьма за окнами немного рассеялась. Миновали ворота и деревянную будку охраны. Влад надеялся увидеть там кого-то, но будка была пуста. Позади нее показалось здание. При повороте фонари мазнули по серой, давно не крашенной стене. Окна без света, первый этаж – в решетках.
Влад выпрямился на сиденье. Тревога накатила с новой силой. Он внимательней вглядывался в темноту, цепляя самые незначительные, казалось бы, детали. Покосившийся забор, в струпьях краски, забор. Заросший палисадник, неухоженные клумбы. Ни одного фонаря. Вопросы толпились в голове, создавая хаос. Зачем тогда куратор выходил наружу у ворот? Почему все выглядит таким заброшенным? Такое ощущение, что здесь, кроме них, никого нет. Что за практика ждет из впереди? Влад вспомнил слова Карины и ужаснулся. Занятый мыслями о Лене и о лете, он ничего не выяснил об этом месте. Как безответственно. Неосмотрительно.