Одарённый гомункулами
Шрифт:
— С ними, случайно, не было парня с двумя клинками? — заинтересованно спросила Ласт, эротично прикусив нижнюю губу.
— Был. Бледный мальчик с алым лампасом на лице. Потом две девушки, но их я не знаю. Думаю, вы тоже с ними не встречались.
— А-ха-ха! Значит, тот мальчишка Иссей Хёдо жив, — расхохотался Энви, схватившись за живот. — Страсть, Обжорство, да вас здесь не уважают, оказывается. Пацан не только не подох от смертельных ран, так ещё и у вас под носом ходит, ха-ха.
Ласт недовольно поглядела в сторону Зависти, но ничего ему не сказала.
— Довольно! — басовым голосом пророкотал мужчина, сидящий на троне. Гомункулы притихли. — Эти трое из другого мира — слишком ценные жертвы. Нам хватает этих двух братьев Элриков…
— Но ишварец одного уже убил, — перебил его Энви, за что был одарён таким взглядом злобы, что сделал два шага назад. — Просто… Просто сказал…
— В общем, ишварит нам очень сильно помешал. Если он продолжит творить такие дела в городе, наш план рухнет, а это очень не выгодно. Да ещё и этот мальчишка с Мечами Хаоса помешал, уничтожив главный штаб алхимиков. Черти знают, что творится! Ласт, Глаттони — на вас лежит поимка ишварца. Убейте его!
Страсть кивнула в знак повиновения.
— Расс, а разберись-ка ты с Гридом, — сказал Отец, скучающе глянув на Брэдли. — Мне он не нужен, но вот его философский камень должен быть у меня.
— С превеликим удовольствием, только я понятия не имею, где скрывается Грид, — ответил Гнев.
Блондин вздохнул, а Энви договорил за него:
— Расс, ну ты тугодум! Не забывай про своё влияние у власти. Тем более, эти армейские псы почти в каждом городе. Разузнаешь всё, и тогда Грид сам попадётся в твои руки.
— Хм-м… Ладно. Ты прав, Зависть — связи у меня есть. Только, боюсь, Грид заляжет на дно и не высунется.
— Высунется, — улыбнулась Ласт. — Он жаден до мозга костей: если попадётся что-то ценное, Грид не заставит себя долго ждать.
— Прайд, тебе персонально охранять тоннели, которые вырыл Лейзи, — продолжал Отец. Алое око, висящее над всеми, моргнуло несколько раз в знак согласия.
— А что делать тогда с тем мальчишкой Иссеем? — продолжал допытываться Энви, не находя себе дела. — Я могу с ним разобраться.
— Нет, Энви — ты нужен ещё в этом городе. Я знаю, кого можно отправить на это задание.
Отец щёлкнул пальцами. В самом углу висел щит, к которому была прикована цепями молодая девушка. Цепи спали, и леди, резко открыв лиловые глаза, приземлилась на ноги. Она совсем недавно появилась в рядах гомункулов, но на задания её ещё не отправляли. Её длинные чёрные волосы тянулись до поясницы, а полуобнажённое тело, откровенные места которые прикрывала чёрная мантия, выявляло великолепную женскую фигуру. Девушка, не спеша, вышла на свет.
— Опачки, новый гомункул в наших рядах, — радостно присвистнул Энви. — И кто же ты такая?
— Её имя Хэйтрид, — объяснил Отец, махнув рукой. — Ненависть — Абсолютный Удар. Тебе я и поручаю разобраться с этим мальчишкой.
— С удовольствием уберу его, — согласилась девушка, убирая смольную прядь себе
— Вижу, ты знакома с этим мальчишкой, — монотонный голос Прайда разнёсся по коридорам и далее. Хэйтрид кивнула. — Что ж, с помощью моей силы тени, я сопровожу тебя до самой оптимальной точки нападения. Можешь убить кого угодно, но мальчишку Стального оставь в живых. Он — ценная жертва!
— Я поняла, спасибо.
— Теперь возвращайтесь на поверхность, дети мои, — приказал всем Отец. — Ласт, Глаттони — на вас ишварит. Расс, Энви — разберитесь с Гридом, а заодно и с одним военным, что рушит наш план. Прайд — охраняй тоннели Лейзи. Хэйтрид — на тебе смерть мальчишки Иссея Хёдо. Как жертва, он не представляет никакой ценности. Если получится, принеси мне его Мечи Хаоса.
Кивнув, гомункулы отправились по разным коридорам: Страсть и Обжорство — к канализации; Зависть и Гнев — новому штабу; тени Гордыни и Ненависть — к выходу из столицы. Блондин сделал несколько глотков красного вина из бутыли и довольно вздохнул.
Чтобы Иссей не спалил себя на первом же выходе в люди, Эдвард, скрепя сердце, одолжил ему свой алый плащ. Хоть накидка и была в размерах меньше, Хёдо смастерил из него отличный капюшон, пообещав Элрику, что ничего с его накидкой не станет. Уинри напоследок заскочила в последний магазин, захватила набор механических ключей, и, окрылённая счастьем, выскочила из магазина.
Эдвард и Уинри зашли первыми в поезд, а Иссей, Ирина и Зеновия подождали, пока «цепочка» тронется с места, и заскочили в последний вагон на ходу. Ребята их ждали во втором купе.
— Ну, хорошо хоть без нас не уехали, — усмехнулся Иссей. Экзорцистки следом зашли за бывшим демоном и закрыли двери.
— Не дождёшься, — ответил Эдвард, оторвавшись от просмотра в окно. — Мало ли, ты мой плащ где-то потеряешь.
— Шутник, однако!
— А что такое Ризенбург? — поинтересовалась Зеновия, деловито положив ногу на ногу. — Это город или деревня?
— Скорее, станица, — улыбнулась Уинри. — Там мало людей. Можно сказать, все знают друг друга, как самих себя.
— А я ни разу не был в Ризенбурге, — философски возведя глаза к потолку, произнёс Хёдо.
— Да ты и в столице, толком-то, не был, — сказал Элрик.
— У вас здесь где-нибудь церковь есть? — спросила Ирина, всё время поглядывающая в окно за время их поездки. — Надо бы причаститься.
— Имеется, правда, она одна, — рассказал Эдвард. — Хотя… Я давно не был в Ризенбурге, уже и не знаю, что там и как.
— Это потому что пропадаешь со своей алхимией, — обиженно буркнула Уинри, скрестив руки на груди, как обиженный ребёнок. — Даже в гости на выходные не заезжаешь.
Вновь начался спор, в котором Зеновия приняла активное участие с удовольствием. Иссей открыл дверь и вышел в коридор, подышать свежим воздухом. Мимо него прошло двое человек и парню поначалу подумал, что это опять бандиты. Юноша помнил тот день, когда поезд захватывали. Ощущение осталось.