Одержим твоей дочерью
Шрифт:
– Почему? Для чего это было нужно?
– Хрипит. Ее голос охрип от избытка эмоций. Снова дрожит. Я уже не знаю от холода или страха.
Самое хуевое во всей этой ситуации, что правду я до сих пор сказать не могу. Да, ситуация более-менее разрешилась. Но не до конца. Я продал дом и оплатил долг друга. Оставались проценты и Юра сказал, что сам с этим разберется. Настаивал, что хотя бы это хочет решить сам. Я наблюдал, держал руку на пульсе. Но сто процентной уверенности все равно нет, что все решилось. Потому что нужно было решать иначе. Нужно было предоставить все это мне. Ублюдки поняли, что с друга можно тянуть деньги, что шантаж дочерью очень действенный способ. И бизнес. Он все еще находился под контролем ублюдков. Так что ситуация
– Я по наивности решил, что смогу вести бизнес честно, — обманывать ее не хочу. Но сейчас я выбираю меньшее из зол. Даю ей часть правды. С отцом она не говорила. Неизвестно вообще хоть когда-то поднимется эта тема или нет. Но ничего ей не говорить и молча ждать с моря погоды я тоже больше не буду. Этого года мне хватило, чтобы понять, насколько сильно мне нужна эта девочка. Как сильно я в ней нуждаюсь. Когда она рядом, жизнь как будто играет яркими красками. Без нее все тускло и скучно. Казалось, что она заноза в заднице, что без нее жизнь сможет встать снова в прежне русло. Но хер там. За короткий промежуток времени она успела проникнуть в самое сердце. Заставить его биться так, как оно прежде никогда не билось.
– Я не понимаю...
– Не захотел платить ублюдкам, которые могут создать множество проблем, — смотрю в ее глаза и вижу, что она моментально все понимает. Лицо бледнеет.
– Бандиты?
– Произносит тихо, так, будто боится, что ее услышат.
– Да, пришлось решать вопросы на их языке. Когда начали угрожать тебе, я решил, что нужно тебя отправить в безопасное место.
– Они шантажировали тебя мной?
– Самый действенный способ найти слабое место и давить на него, — я выбираю в моем понимании самый правильный вариант. Пускай думает, что из-за меня была в опасности. Я прекрасно знаю, насколько она близка с отцом. Как для нее важны эти отношения. С матерью у нее они напряженные. Ника — папина дочка. Пускай для нее правда будет немного Другой.
– Боже... Но ведь... Ведь ты мог мне сказать!
– Тут же бьет кулаками в плечи, начинает вырываться. Не отхожу, не даю ей возможность вырваться.
– Я ведь не маленькая! Не дура! Я бы уехала. Ждала сколько нужно. Но ты... Ты выбрал самый ужасный вариант! Заставил меня подумать... Что ты... что я...
Стискиваю сильнее зубы, потому что вижу, как блестят ее глаза. Они моментально краснеют, и девчонка пытается отвернуться, спрятаться. Не хочет мне показывать, насколько уязвима. Насколько ей было больно все это время.
– Отпусти, — тихонько просит, а я чувствую себя сейчас самой последней мразью. Слышу, как она всхлипывает и у самого внутри все сжимается до боли.
– Если бы я сказал, как есть, ты бы постоянно переживала. Ждала. Надеялась. Если бы что-то пошло не так, ты бы начала в произошедшем винить себя.
– Что значит не так?!
– Поднимает голову и громко задает вопрос. Глаза красные, слезы катятся по щекам. Она снова плачет. И снова из-за меня.
– Я не был уверен в позитивной разрешении ситуации, — если быть честным, то неуверен до сих пор. Метод, который выбрал Юра, мне совершенно не нравится. Он вряд ли сможет решить все вопросы так, как нарисовал в своей голове. До сих пор верит, что с ублюдками можно договориться по-человечески. Я-то знаю на собственной шкуре, что здесь побеждает тот, кто понимает, что придется запачкать руки.
– Ты сейчас говоришь так, будто мы живем в девяностые. Есть полиция. Всегда все можно решить мирно. Посадить тех, кто угрожает и...
– Я бы хотел, чтобы все было так просто, — протягиваю руку и смахиваю слезинку с ее щеки. Внутри меня колотит от диких эмоций. Я готов убить любого за каждую ее слезинку. Но получается
Глава 19.
Соображать получается очень плохо. Эмоции настолько сильные, что просто бьют фонтаном и заглушают все вокруг. Сердце то тарабанит в груди как сумасшедшее, то трусливо падает в пятки и там не подает признаков жизни.
Арсений рассказывает ужасные вещи. Бандиты. Опасность. Даже холодок пробегает по коже. Он не отводит взгляд. Смотрит мне в глаза. А я... Я просто не могу сидеть на месте. Внутри все как будто взрывается. Я совершенно не могу успокоиться и как-то контролировать этот поток эмоций.
– Я хочу встать, — упираюсь ладонями в его грудь. Мне не хватает воздуха. Кажется, что я сейчас просто сойду с ума. Внутренний голос кричит одно, здравый рассудок другое. Он вроде сказал все логично. Объяснил свой поступок. Разложил все по полочкам. Но с другой стороны. Он все решил сам. Сам принял за меня решение. Сам решил, что лучше я буду его ненавидеть, чем переживать. Заставил пережить самый плохой период в моей жизни.
– Вероника...
Отхожу на безопасное расстояние. Обнимаю себя руками за плечи. В этот самый момент я слабая. Уязвимая. Я понимаю, что в любой момент могу сдаться и броситься к нему. Потому что жутко хочется. Потому что я так по нему соскучилась. На глазах снова блестят слезы. А это то, что я давала себе слово никогда больше не допускать. Опять эти чертовы слезы. Опять я чувствую себя слабачкой, которая не может собрать волю в кулак.
– Ты мог сказать, — отрицательно качаю головой, когда он хочет подойти ближе.
– Я не маленькая. Я прекрасно понимаю, что такое опасность. Я бы сделала все как было нужно. Я бы ждала. Да, я бы переживала. Я бы боялась за тебя. Ты думаешь, что принял правильное решение? Ты хоть знаешь, как сильно меня сломал? Сколько сил понадобилось, чтобы хоть немного прийти в норму? Ты заставил меня поверить в то, что никому нельзя доверять, потому что обязательно обидят. Сделают больно. Пошатнул мою веру в то, что вообще существуют хорошие люди.
– Меня интересовала твоя безопасность, все остальное ушло на второй план, — Арсений произносит это холодно, и я обнимаю себя сильнее за плечи. Я совершенно теряюсь в своих мыслях. Понимаю, что нужно себя поставить на его место, но не могу. Потому что не управляю чертовыми эмоциями.
Непонимание и обида настолько сильные, что заглушают все вокруг. В голове вибрирует только одно — все могло быть иначе. Я могла не умирать тихонько от жгучей боли в комнате. Я могла не искать в себе кучу изъянов. Могла снова не убеждать себя в том, что со мной все в порядке. Не поднимать с пола свою самооценку. Да, сейчас я думаю лишь о себе. Эгоистично. Я это прекрасно понимаю и именно поэтому хочу уйти. Остаться одна. Успокоиться и тогда уже все это переосмыслить. Не хочу сейчас наделать глупостей. Сделать непоправимые ошибки. Потому что вопреки всему, что сейчас творится в моей голове, мое сердце снова колотится в груди как прежде. Я все также сильно его люблю. И от этой дикой смены эмоций начинает кружиться голова. Мне нужен свежий воздух. Мне нужно сейчас оказаться на безопасном от него расстоянии.
– Я... мне нужно уйти...
– Ника, — Арс делает шаг вперед, заграждает выход. Загоняет меня в угол. А я... Я смотрю на него как затравленный зверек. Это у него все в голове логично разложено по полочкам. Это он сейчас может здраво размышлять. И точно видит плюсы и минусы своего поступка. А в моей голове полнейший хаос. Неразбериха. Там самый настоящий ураган из мыслей.
Он очень близко. Его запах окутывает и лишает хоть какой-то воли. Это все просто невозможно вынести. Я же не смогу ему сопротивляться вечно. Из последних сил упираюсь ладонями ему в грудь. Не разрешаю стереть те последние сантиметры расстояния между нами.