Одержимые. Заражение
Шрифт:
– Ну да, ну да, - согласилась Карина, припоминая свой несчастный случай.
Когда Василий Семенович появился на кухне, все шестеро девчонок плакали над тарелками, распевая грустную песню. Точнее шесть грустных песен - каждая свою. Марго все еще была занята Мишкой. А Аля и Лиля еще не вернулись. Саня спал в чулане.
– Ну что тут у вас? Поминки? Это на Новый год-то?
Грузный мужчина опустился на хлипкий стульчик во главе стола. Люля взвизгнула.
– Цыц!
– практически рыкнула на нее Ляля.
– Василий Семенович, голубчик,
– Значит не поминки, - вздохнул Василий Семенович, пододвигая к себе тарелку с мясной нарезкой.
– Налейте тоже. За Новый Год тогда выпью.
Следующие сорок минут гость набивал себе и так безразмерное брюхо. Карина то и дело пыталась вскочить или заговорить, но суровый взгляд Ляли ее всякий раз останавливал.
– Но вот еще только чаю выпить, стаканов шесть, и можно за дело приниматься.
Ляля поднялась чтобы налить чая.
– А к чаю что есть? Тортик, гляжу, есть. Давай сюда.
Еще тридцать минут спустя Василий Семенович отставил в сторону последний стакан и опустевший поднос, где до этого красовался просто огромный и еще не тронутый торт.
– Ну наконец-то!
– буркнула Карина, вскакивая на ноги и первой унеслась в гостиную.
– Чего эта русалка такая заполошная?
– поинтересовался гость.
– Молодая еще совсем, - ответила Ляля даже не пытаясь встать.
– У тебя с собой все что нужно есть?
– Все с собой. Хотя там еще надо посмотреть, какие есть варианты.
Карина трижды успела прибежать и убежать, пока Ляля проводила своего дорогого гостя из кухни в гостиную.
– Тоже молодой, был, - сказал Василий Семенович, усаживаясь на диван прямо перед телом Ала.
– А может похоронить по человечески? Кто хоть его так?
– он принюхался.
– Оборотень. Тоже молодой. Ну да. Такого в тюрьму к людям лучше не садить. А прикопать труп где в лесу не по-человечески будет. Что тут у нас.
Он, не вставая с дивана, и даже не приподнимаясь, вытянулся и навис над телом, все еще лежащим на столе, где до этого стояли праздничные блюда.
– Ну так что, какие варианты?
– спросила Ляля.
– Тут без вариантов, - ответил Василий Семенович и принялся извлекать из многочисленных карманов самые разные очень странные вещи.
– Только самый обычный мертвяк и получится-то.
Глава 29. Новая жизнь Ала
Ал застрял в моменте, когда его шею стискивали пальцы его ненормального квартиранта кажется на целую вечность. Это чистилище. Именно так он и думал все это время. А в том, что он, так сказать, протянул ноги, он и не сомневался. Потом пришло забытье.
А потом он резко сел. Точнее попытался. Тело слушалось не очень хорошо. И он бы подумал, что он спал и все себе отлежал и поэтому толком шевелиться не может. Но нет, он все четко помнил. Агония. Пустота. И потом это.
С усилием он все же сумел сесть и огляделся. Кругом были все
Он оглядел девчонок, которых знал уже давно. Оля, Лёля, Леля, Ляля и Люля. И еще Карина. Вот Карину он раньше не знал. Она в этой компании новенькая. Что-то ни Лекса нет, ни Сани с Мишкой. Остальных девчонок нет. Зато имеется в наличии какой-то мужик непонятных, или даже скорее необъятных форм и с усами как у моржа.
– Как ты себя чувствуешь?
– спросила Ляля тревожно глядя на Ала.
– Нормально наверное, - прохрипел Ал.
– Я же вроде помер? Нет?
Ляля переглянулась со своими гостьями.
Он посмотрел на свои руки. Что-то в них было не так. Потом пощупал шею. В горле отчетливо першило.
– Болит, понимаю, - заговорил дядька, - все же смертельная травма. Но ничего, скоро пройдет и тогда ты будешь совсем как новый. Ты полежи пока. Не стоит тебе дергаться, - он протянул руки, которые Алу показались бесконечными, и уложил его обратно.
– Вот так.
– Я что, все же помер?
– спросил Ал с отчетливым ужасом в голосе, который все еще походил на хрип.
– Совсем чуть-чуть, - заверила его Люля.
– Капельку, - и она даже показала пальцами это крохотную капельку.
Ал недоуменно осмотрел девчонок и этого незнакомца. Тот отчего-то кивал, или чему-то, и поглаживал свои усы.
– Вы что… бо-бо-бо. Волшебник? Вы меня воскресили?
– залепетал Ал.
– Если бы. Воскрешать я не умею. Все мы с вами знаем, кто умеет воскрешать. Я не он, и это хорошо. Вы теперь, как бы это помягче сказать?
– он замолк, задумавшись.
– Не человек, - ласковым, слишком ласковым голосом сказала Ляля.
– В смысле?
– воскликнул Ал и резко сел и перед глазами его все поплыло.
Но в голове все же осело, что тело понемногу стало подчиняться, ведь получилось же все таки сесть. Правда теперь хотелось опять помереть. Хотя нет, не хотелось.
– Придержите его девчата, а то еще бегать начнет. А ему пока нельзя. А может и всегда нельзя будет. Это уж как пойдет.
Когда в глазах Ала немного прояснилось, он вновь вгляделся в то, что ему было легко доступно - в свои руки. И они были вполне нормальными. А что не так он никак не мог понять.
– Так вроде все же в порядке, - с мольбой в голосе и глазах проговорил он, протягивая руки к девчонкам.
– Что не так-то? Руки вон, - он указал на свои руки глазами, - вполне человеческие. И я вроде себя человеком чувствую.
– Так ты же был человеком, вот руки и человеческие, - рационально заявила Ляля.
– И все прочее у тебя вполне человеческое.
– Ну мы тоже вроде люди с виду, - прочирикала Лёля.
– Ты же ведь даже не догадывался, что не люди. Но скоро поймешь.
– Это пока вполне человеческие руки, и все прочее. То-то еще будет, - хмыкнула Карина.
– То-то тебе сюрприз потом будет.