Одержимые
Шрифт:
Саня слышала артиллерийские обстрелы и долго сидела в обнимку с мамой в подвале. Она вспоминала множество военных и техники на улицах города, гул самолетов и ужасающий грохот за горизонтом, но потом все стихло, и началась, казалось бы, обычная мирная жизнь.
В 2015 году, спустя почти год после Минских соглашений, они всей семьей поехали на свадьбу в Горловку. Практически не помнились сложности, связанные с пересечением границы Украины и ДНР. Все воспоминания затмило свадебное торжество и последующие события. Замуж выходила двоюродная сестра Олеська. Санька с завистью смотрела на роскошное свадебное платье, длинную белую фату и неземную красоту невесты.
– Вырасту, буду еще красивее, – думала девочка, – Фата у меня будет длиннее и наряднее,
Свадьба удалась. Санька весело бегала с детьми. Их было много, потому что торжество решили отметить масштабно, несмотря на войну. С той стороны, за которую воюют ВСУ [2] , точно такие же люди. Они ни в чем не виноваты и просто лишь выполняют свой воинский долг. Виноваты в войне политики, которые столкнули лбами простых людей. Для них нет ничего святого, а для людей есть. Например, свадьба.
2
ВСУ – вооруженные силы Украины.
Сегодня она объединила за одним столом людей и с той территории, и с этой. Они вместе дружно кричат «горько», выполняют задания тамады, пляшут и веселятся, потому что они друг другу не враги и крепко связаны родственными и дружескими связями.
Те, кто сидят в окопах противоборствующих сторон, тоже не враги и так же, как сегодняшние гости, могут завтра встретиться за одним свадебным столом где-нибудь в Житомире, Полтаве или здесь, на Донбассе. А что, народ ведь один!
Было весело. Как положено, на свадьбе было все. Воровали туфельку, саму невесту. Прыгали через костер и водили хороводы. Была шумная потасовка, песни, гармонь, в общем все, как положено на столь блестящем торжестве. Второй день тоже предполагал веселье. Выезд на природу, шашлыки, лодка, рыбалка, палатки… Санька, когда узнала программу предстоящего дня, сразу захотела, чтобы первый завершился быстрее, но если бы люди могли знать, что будет дальше!
Никогда бы девочка не захотела ни бадминтона, ни поездки на грузовике без тента, ей не нужен был огромный торт и прогулка на лошади, стрельба по шарикам и небольшой вечерний салют. Она мечтала бы только о том, чтобы не было того ужаса, который предстояло пережить следующим утром шумным гостям и радостным родственникам.
Невеста Олеся проснулась до восхода солнца. Девушка не понимала, почему сна больше не было. Самочувствие было схоже с выжатым лимоном. Еще бы, такой день пережить! Но он не забудется никогда и даже через тридцать-сорок лет будет вспоминаться как самое яркое событие. В конце дня не было сил танцевать, фотографироваться и даже просто улыбаться подвыпившим гостям. Мечтала добраться до кровати и рухнуть в нее, не снимая фату и платье.
Добрались…, кое-как разделись, рухнули и думали, что проспят до обеда, но вот что ты будешь делать, проснулась и все! Невеста покрутилась в кровати, вслушиваясь в спокойное равномерное дыхание мужа.
– Муж! Муженек! – с улыбкой подумала она.
Олеся развернулась к нему и попыталась рассмотреть его лицо. Было слишком темно, но разве может такая мелочь помешать влюбленной девушке. Здесь и не нужно видеть, главное чувствовать!
– Вот лоб. Челка падает на него, казачок ты мой ненаглядный! Вот нос, идеально прямой, хоть картины пиши. Мощный подбородок и пухлые губы. Поцеловать? Нет, не нужно, пусть поспит, он ведь тоже вчера умаялся! Уже и солнышко встало, – девушка любовалась веселым лучиком, пробивающимся сквозь плотную шторку.
Она потянулась к мобильному телефону и посмотрела время.
– Боже, рано-то как! Пойду блинов пожарю, – Олеся нащупала тапочки и на цыпочках вышла на кухню.
Она старалась не греметь. Работа спорилась. Широкая улыбка не сходила
Эту квартиру Василий заработал сам. Всего-то двадцать с небольшим, а пробивной. Занялся бизнесом. Два года назад, когда только начали встречаться, съездил в Россию к родственникам и приехал весь в мечтах, идеях. А потом начал воплощать. Небольшая пекарня. Хлеб вкусный, душистый, по советским ГОСТам, ароматные булочки. По точкам сам развозил на стареньком «Москвиче».
Когда началась война, стал разъезжать по селам, несколько раз под обстрел попадал. Но не боялся, ведь хлеб развозил. По большей части раздавал бесплатно. Какие деньги, когда стреляют кругом? Конечно, на чужом горе не наживешься. Делай людям добро, оно всегда возвращается! Вот как такую широкую душу не любить? Этой однушке на самой окраине города радовался как ребенок новой игрушке.
– По такой цене грех не взять! Ну и что, что близко к линии фронта, война она ведь не всегда будет, зато потом продадим и возьмем двушку, – мечтал он.
Успели сделать скромный ремонт, купили холодильник, кровать и телевизор. Остальное можно было потом, главное, что они теперь вместе, раз и навсегда. А добром обживутся и будет у них все как у людей.
От этих мыслей девушка заулыбалась. Она накинула на плечи халат и решила порадоваться летнему солнышку с балкона. Тихонько приоткрытая дверь впустила в комнату поток свежего бодрящего воздуха. Олеся вышла на площадку, с той же мечтательной улыбкой осмотрела горизонт и радостно раскинула руки в стороны в надежде обнять прекрасный мир, а дальше… пуля снайпера пробила сердце. Яркий солнечный свет погас, мечта прервалась, только-только начинающаяся светлая невинная жизнь закончилась.
– Кляті москалі! [3] – снайпер оторвался от окуляра прицела.
– Гарний постріл Мiхайло! Відстань 1000 метрів, я далекоміром провіряв [4] , – восхитился напарник, убирая американский военный морской бинокль Fujinon.
– Доповідаю, що зняли снайпершу, бачив в неї СВД? [5]
– Звичайно бачив, слава Україні! [6]
– Героям слава!
3
(укр.) – Шикарный выстрел, Михаил! Расстояние 1000 метров, я дальномером проверил.
4
(укр.) – Доложу, что сняли снайпершу, видел у нее СВД (снайперская винтовка Драгунова)?
5
(укр.) – Конечно, видел, слава Украине!
6
(укр.) – Конечно, видел, слава Украине!
1980 г. США, Вашингтон
Специальный агент Центрального разведывательного управления Николас Фостер стоял у широкого окна и задумчиво любовался панорамой Вашингтона. Многочисленные дома стремились к солнцу, большой поток машин превратился в безнадежную пробку, а жители столицы, образовав своеобразную человеческую реку, спешили по делам. Повсюду стоял гул огромного города. Эта безумная жизненная гонка всегда способствовала легкому головокружению, к которому он не мог привыкнуть, хотя прожил здесь больше десяти лет.