Один-единственный день
Шрифт:
— Великолепно, — согласилась она. — Я тебя тоже уважаю.
— Тогда выходи за меня, дорогая. Ты же знаешь, как нам будет хорошо вместе… мы друзья, ты нравишься мне. — Дрожащими руками он стал гладить ее тело. Лихорадочно, ласково. — Видишь, как ты действуешь на меня, — сказал он. — Мне достаточно просто подумать о тебе…
— Ты видишь, я тоже дрожу от твоих прикосновений, — ответила она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы. — Я хочу тебя. Грей. Очень. Но замуж
Он хотел ответить, но она приложила палец к его губам.
— Грей, мы не можем пожениться. Мы… не подходим друг другу. Здесь твое место. В этом городе ты как принц. Я о тебе всегда так думала, это правда. Тебя здесь уважают, потому что ты добрый и справедливый человек. Тебе здесь верят. А я в этом городе чужая. Мы это уже обсуждали, а кроме того, всего две недели назад ты был помолвлен с другой женщиной. Пойдут разговоры.
Он откинул волосы у нее со лба, взял ее лицо в ладони и поцеловал.
— Я никогда не причиню тебе боли, — пообещал он. — Никогда не заставлю снова страдать. Но ты права. Мы уже говорили об этом, повторяться нет смысла. Не хочу больше надоедать.
Грей отпустил ее, повернулся и вышел. Мягко щелкнул замок закрывшейся за ним двери.
Кэсси зажала рот обеими руками, чтобы не закричать. Грей хочет ее. Грей любит ее, а она любит его. Он хочет заботиться о ней и о Робе. Если бы она была другой. Если бы могла просто выйти замуж и не думать о любви.
Но она такая, какая есть. И жить ей придется по заранее определенной схеме. Грей — хороший, заботливый отец. Очень скоро словосочетание «Грей, Кэсси и Роб» будет разбито на две составляющие: «Грей и Роб» или «Кэсси и Роб». Они с Греем будут изредка видеться, а когда Роб привыкнет, Кэсси незачем будет приезжать сюда. Их встречи с Греем прекратятся. Чем скорее это произойдет, тем лучше.
Что ее ждет завтра? Кошмарные сны, болезнь Хью. Видно, что Грей беспокоится, но не хочет об этом говорить. У него такой расстроенный вид. Неизвестно, чем закончится встреча Хью с внуком, которого он никогда не хотел. Все это не предвещает ничего хорошего.
Светало. Грей лежал в постели, даже не пытаясь уснуть.
Он помнил каждое мгновение последней встречи с Кэсси, слышал ее голос, ощущал вкус ее губ.
Кэсси считает его принцем города. Какое это имеет значение, если Кэсси никогда не станет принцессой!
Она скоро уедет, и он потеряет ее. Поговорить удастся только во время редких встреч, когда Роб будет переходить от одного родителя к другому. У каждого из них будет своя жизнь.
Разве не о такой жизни я всегда мечтал — упорядоченной, спокойной? — подумал он.
Кэсси уедет. Постепенно пройдет боль, раны зарубцуются.
Но ничего из этого не вышло. На рассвете раздался звонок телефона. Кэсси спрашивала, как к нему доехать. И через некоторое время стояла перед ним — бледная и красивая, нервно теребя край блузки.
— Извини, если разбудила, — тихо сказала она. — Надо поговорить о Робе. По-моему, лучше не знакомить его с твоим отцом сегодня.
Грей прислонился к дверному косяку.
— Понимаю тебя. Вы так долго жили вдвоем, — осторожно начал он. — Но ты знаешь, пора это изменить.
Кэсси покачала головой.
— Не об этом речь. Твой отец болен. Не стоит сейчас знакомить его с Робом.
Грей попытался ей возразить:
— Он узнает правду. Рано или поздно.
Кэсси кивнула.
— Знаю.
— В городе уже говорят о том, что я отец Роба, а не Джейк. Тэсс сказала правду. Все видели, что я привез тебя и Роба. Скрывать нечего.
— Боюсь, Хью все не так поймет, расстроится. Не хочу причинять боль Робу.
Грей взял ее лицо в ладони и улыбнулся.
— Отец до смерти обрадуется, что у него есть внук.
Она медленно покачала головой.
— Не сомневаюсь, что ты так думаешь. Грей, но все гораздо сложнее. Роб — мой сын. А твой отец и я… другими словами, Хью огорчится, когда узнает, кто мать его внука.
— Кэсси, я ничего не понимаю.
Она опустила голову, скрестила руки на груди.
— Я говорила с твоим отцом. Один раз. Тогда… После той ночи, Грей. Хью приходил ко мне. Должно быть, догадался, что между нами что-то происходит.
— Почему ты мне об этом не рассказала?
— Не осмелилась. Испугалась, не знала, как поступить. Хью упрекал меня, что я болтаюсь возле его сына, заявил, что не желает видеть сына рядом с Праттами. Угрожал наказать мою семью, если я ослушаюсь. Наверно, он думал, что… — Кэсси с вызовом посмотрела на него и отвернулась. — Наверное, догадался о наших отношениях, не мог простить, что я полюбила тебя.
Она говорила тихо, но Грей почувствовал — каждое слово приносит ей боль.
— Но ты не любила меня.
— Нет, не любила. — Кэсси произнесла это громче, чем нужно было.
Грей пытался представить себе, что может чувствовать человек, подвергшийся унижению. Человек, которого несправедливо обидели. Он был убежден в ее бескорыстии. Иначе как объяснить, что она заботилась о нем, человеке, изменившем ее жизнь; она пожертвовала всем ради своего ребенка. Она не заслужила такого отношения. Но всю жизнь расплачивалась за то, что родилась в бедной семье, за то, что ее отец был пьяницей.