Один-единственный день
Шрифт:
Он смотрел на нее не так, как раньше. Не так, как, она думала, он посмотрит на нее, вернувшись от Хью Александера. Он смотрел на нее, словно видел впервые и чего-то хотел от нее.
— Кэсси, — только и произнес он. Голос его был тихим и мягким.
— Все… все хорошо?
Ему надо было как-то успокоить Кэсси, но в присутствии Роба всего не скажешь.
— Эй, Роб, — услышал он ласковый голос Тэсс. — Мы с Джейком собираемся пойти забить парочку гвоздей. Хочешь присоединиться?
Роб
— Конечно, а что мы будем делать? А вы… Грей, хотите пойти? Он здорово управляется с молотком, — объяснил Роб, глядя на отца.
— Ни за что не упущу такого случая, — сказал Грей. — Вот только переговорю с твоей мамой, ладно?
Тэсс, Джейк и Роб подходили к двери, когда раздался звонок. Тэсс открыла дверь.
— Сообщение для Кассандры Пратт, — сказал посыльный.
Тэсс взяла конверт, передала его Кэсси и, бросив на Грея многозначительный взгляд, вышла вместе с Робом и Джейком.
Кэсси пристально осмотрела конверт из веленевой бумаги. На конверте крупными буквами было написано ее имя. Она вопросительно посмотрела на Грея.
— Это шофер отца, — спокойно сказал он. — Если хочешь, могу выйти.
— Не надо.
Кэсси не догадывалась, о чем это послание. Возможно, его следовало прочитать без свидетелей. В любом случае она не собиралась ничего скрывать от Грея.
Она вскрыла конверт, прочитала коротенькую записку и протянула Грею.
— Хью пригласил меня к себе.
Грей взял послание, недоверчиво вскинул бровь.
— Пригласил, Кэсси?
Она чуть заметно улыбнулась.
— Одним словом, он пишет, что узнал, будто я — мать его внука. На самом деле это не приглашение, а приказ явиться.
Грея восхитило ее самообладание. Но от него не укрылось, как тяжело ей это далось. Он взял ее руку в свою, провел большим пальцем по ее ладони.
— Мне кажется, тебе надо пойти.
— Зачем?
Он глубоко вздохнул, внимательно посмотрел на нее и ответил:
— Ты сильная женщина, Кэсси. Пойми, тебе необходимо, наконец, избавиться от того, что у вас с отцом случилось в прошлом. Он тебя оскорбил. И ты переживаешь до сих пор. Вы должны встретиться, поговорить и забыть об этом.
Если она сделает это, подумал Грей, то рана зарубцуется и Кэсси по-другому будет относиться к нему. Возможно, поверит, что он ее любит.
— Не стоит, — не соглашалась она. — Прошлое… уже история.
— Значит, не хочешь.
— В этом нет нужды.
Кэсси сказала это твердым голосом, но избегала смотреть ему в глаза. Грею это не понравилось.
— Должен тебе сказать, что отец настаивал на том, чтобы я на тебе женился. Он не желает,
Ее пальцы судорожно сжали его руку.
— Не верю. Он не мог так сказать. Только не о Робе.
— Но так было.
Она внимательно посмотрела ему в глаза.
— Ты настаиваешь на этой встрече ради чего, Грей?
— Ради тебя. Можешь не сомневаться.
Ее руки были холодные как лед. Она продолжала изучающее смотреть на него.
— Зачем это тебе?
— Хочу, чтобы на этот раз ты одержала победу. Ты уже не та молоденькая, испуганная девчонка. Необходимо встретиться с ним, поговорить. Ты обязана вернуть веру в себя, которой мы с отцом тебя лишили. Если бы я мог сделать это вместо тебя, не стал бы задумываться. Переписал бы историю заново.
Грей взял ее лицо в ладони и пристально посмотрел в глаза.
— Было не только плохое, — прошептала она.
— Конечно, не все. Помню один великолепный день. Мы занимались любовью. Это был особенный день. — Грей погладил ее по волосам.
Кэсси ответила не сразу. Потом кивнула и, поколебавшись, согласилась:
— Ладно. Может быть, мне действительно следует пойти. Чтобы… оставить в покое воспоминания о прошлом.
По выражению ее лица Грей понял, что она имеет в виду: расстаться с прошлым для нее означает забыть о влечении к нему. Большего он пока от нее требовать не может.
— Я пойду с тобой.
— Чтобы поддержать меня? Защитить? Спасибо, справлюсь сама. Для меня очень важно заставить себя туда войти и самостоятельно выйти.
Она, конечно же, права. Она доказала всей жизнью, что вполне может обходиться без него.
Дом был огромный. Когда Кэсси вошла в холл, ей показалось, что он еще больше, чем снаружи. Стены, обитые темным деревом, высоченные потолки, блестящие полы.
Вслед за чопорным слугой Кэсси поднялась по лестнице и оказалась в комнате, которая была в три раза больше всего ее дома. Резные деревянные панели, покрывавшие стены, придавали помещению величественный вид.
— Здесь у меня красиво, не правда ли?
Она обернулась на голос. В самом дальнем углу, словно не желая быть замеченным, сидел Хью Александер.
— Здесь у вас… великолепно, мистер Александер, — сдержанно сказала Кэсси. — Вам это хорошо известно. Вы хотели меня видеть?
— Этот дом знавал несколько поколений Александеров. — Он жестом пригласил ее сесть в большое плетеное кресло. — Наша фамилия кое-что значит в этом городе. Лидерство. Честность. Трудолюбие. Гордость. Мой сын — один из Александеров, мисс Пратт. Когда-то все эти качества были ему присущи.