Один континент
Шрифт:
ее только трахают, но это не его дело. Совсем. Ему приятно и это знание.
– А что Джейк?
Его вопрос отдает желчными нотками. Раф выругался про себя. Что на него нашло? Только что
думал о том, что ему должно быть все равно!
– Ты и по нему соскучился? Не знала!
Он не дает ей продолжить, притягивает ее к себе еще ближе, поглаживая по растрепавшимся
волосам, обнимая так крепко, что девушка протестующе шипит.
– Ты меня задушишь!
Она
женщиной с вполне себе нормальной внешностью.
“Она красивая, Раф, - говорит он себе.
– Прекрати называть это “нормальностью.”
Раф никак не может вспомнить, где же видел ее прежде. Кажется, он пытается убедить себя в
этом. Если бы так было на самом деле он бы ее запомнил. Навсегда.
– Чем ты занималась раньше?
Алекс отнимает лицо от его груди. Вопрос более чем неожиданный.
– Преподавала в школе. Это имеет значение?
Значит, она учительница. Они не могли видеться раннее. Он и дети до некоторых пор были
несовместимыми друг с другом явлениями.
– Нет, - он покачивает головой из стороны в сторону, с осторожностью отводя от ее лица
сбившиеся на лоб волосы.
– Просто думал, а не могли ли мы встречаться с тобою раньше?
– Вряд ли, - тянет девушка, окончательно отойдя, отступая от него.
– Я бы тебя запомнила,
навсегда.
Он только хмыкает в ответ, обнимая ее напоследок, вдыхая ее запах. Алекс для него
запретный плод. Она принадлежит другому мужчине и едва различимые нотки мужского парфюма
говорят ему, что все именно так и ничего в сущности в ее отношениях с Джейком не
изменилось. Ладно бы это был смертный, тогда бы он мог надеяться на то, что все когда-
нибудь закончится, но он видел, как Алекс смотрит на вампира. Это надолго, если не
навечно.
– Почему ты ушел?
Она не замечает, что он подходит к ней слишком близко. Ее не смущает сократившаяся
дистанция между ними.
– Почему ты пришла?
– Чувствуется, что в твоем роду были евреи.
Замечает она спустя мгновение, недовольно, покривив при этом губами.
– Отвечаешь вопросом на вопрос.
Раф жмет плечами, подхватывая ее за руку и ведет в глубь оранжереи, где уже несколько дней
их дожидаются расчищенные лавочки. Знала бы она в какие времена он родился не стала бы
делать таких замечаний.
– Может, спросишь почему я вернулся? На мой взгляд причины моего ухода более, чем
очевидны.
Он смотрит на оголенный участок ее шеи, где красуется небольшой, но все-таки свежий засос.
Алекс вспыхивает, вырывает свою руку и подтягивает ворот куртки
– Хорошо, почему ты вернулся?
Красное пятно как раз на том месте, где пульсирует жилка с кровью.
“Джейк-Джейк! Надо быть осторожнее, если не хочешь сделать ее вампиром.”
Раф не хочет, чтобы она была такой.
– Только не говори мне, что твоя любовь так сильна, что сердце не перенесло разлуки и ты
ринулся ко мне.
Раф смеется, однако, ощущает некий привкус горечи. Она не верит в романтику или в то, что
он может быть таким? Он в отличие от некоторых под юбку ей не лез.
– Это нечестно, Александра.
Он еще смотрит на то место, где у нее только что красовался засос. У него и самого часто
возникало желание прижаться к ее шее и вдохнуть ее запах именно на этом участке тела.
Джейк словно подслушал его мысли и украл этот поцелуй.
– У меня не было и шанса.
Алекс ничего не отвечает, не собираясь убеждать его в чем бы то ни было. Она ждет, когда
он объяснится. Это ведь не мыльные опера, чтобы выяснять отношения?
– Почему ты вернулся?
– повторяет она вопрос на который пока так и не получила ответа.
– И
почему ты ушел? И что это за шарады с лимонами? Почему нельзя было оставить записку?
Как много вопросов.
– Что тебе сказал Джейк?
Она жмет плечами и тут же качает головой.
– Я имею ввиду до этого. Только не вздумай вновь качать головой, я ведь видел, что ты
сторонишься меня.
Алекс только из-за одной лишь вредности повторяет жест, напоминая себе игрушку собачку,
какими были полны автомобили нью-йоркских таксистов.
– А как бы ты стал вести себя на моем месте?
Это не трудно представить. Что сделал бы он, если бы на пороге их дома вдруг оказалась
Алекс и попросила о помощи? Если бы ее встретил Раф, то он обязательно развернул ее
обратно. Скорее всего, он ее напугал бы так, чтобы она летела дальше чем видела.
– Как ты в первый день нашего знакомства.
Понятно, что Джейк попытался настроить ее против него, но видит Бог Раф не просто
старался, а на самом деле стал испытывать симпатии к этой женщине. Он даже знает когда это
началось: совсем не тогда, когда разыграла спектакль или сверкнула голыми ногами, задницей
и татуировкой, а тогда когда врезала ему, вот прям как сейчас. Раф никогда не забудет
выражение ее глаз в ту секунду.
– Мне было бы интересно узнать тебя.
Алекс фыркает. Она узнала о нем более чем достаточно, чтобы понять, что он тот еще лгун.