Один континент
Шрифт:
– Почему?..
– Он обидел тебя?
– спрашивает он с неким нажимом, - Сделал больно?
– Нет.
Это все очень необычно. Он и Раф чудовища. Таких как они я не встречала ни в литературе,
ни в фильмах, ни в учебниках. Быть может видела что-то подобное в граффити, но где именно
теперь уже не вспомню.
– Но почему ты поверил ему?
– Потому что он пообещал, - говорит он упрямо.
– Он не хотел этого делать сначала, но
потом сдался.
Все
– Алекс! Алекс!
– зовут меня шепотом.
– Все хорошо?
На лестничной клетке становится очень и очень светло. Я вижу лицо Джейка. Он все еще
смотрит на меня и ждет, облизывает губы и… выражение серьезности пропадает с его лица. Он
теперь кивает, забирая и докуривая мою сигарету.
– Пойдем, не будем заставлять их волноваться.
Он тушит окурок в жестяной банке из-под фасоли, протягивая мне руку. Я все еще
обескуражена и думаю над его словами. Причем здесь какое-то идиотское обещание?
– Это так важно? Вот это все?
– Да, - Джейк открывает передо мною дверь.
– Поверить не могу, что ты не смотрела того
фильма.
Глава 27
Удивительное дело, но Алекс так и не догадалась, что он вампир.
“Ладно, может быть позже! У нее пытливый ум. Она ведь не успокоится пока не поймет в чем
дело!”
В прежние времена он бы обязательно впечатлился этим фактом ее биографии. Почему? Да, хотя
бы потому что ему бы не пришлось пересматривать его уже в который раз, а потом
выслушивать-терпеть размышления на тему “Как хорошо было бы получить бессмертие” или
“Фильм туфта, но вампирчик Эдвард - просто супер”.
Ему посчастливилось встретить женщину, которая не смотрела романтического фильма про парня
со светящейся (или все-таки блестящей) кожей, что оставался спокойным и невозмутимым когда
у его подружки начинались месячные.
Спроси его кто-нибудь, как он жил все это время? Джейк ответил бы, что сносно. Акулья мазь
отбивала у него всякое желание принюхиваться к девушке и уж тем более прислушиваться к
своим ощущениям.
Если говорить о сейчас, то он можно сказать этого практически не ощущал. Мог догадаться о
ее состоянии по ее плохому настроению, пустым кассетам из-под таблеток и книгам, что она
читала. Обычно, это был О’Генри с его короткими рассказами.
На его вопрос: почему собственно говоря выбор пал именно на этого автора? Алекс отвечала
просто:
“У него истории достаточно коротки и правдивы. Не успевают вывести из себя.”
И это выразительный взгляд, который говорил сам за себя.
“И ты тоже, Христа ради, не беси меня!”
В
была.
Что до существ за окном, то они впадали в чуть большее неистовство, чем прежде, орали чуть
громче и громили все вокруг.
Но он помнил как было раньше. Все было намного хуже - создавалось впечатление, что твари
расшатывают дом, грызут перегородки, бросаются на них, как будто стараются разрушить стены
из бетона из металла подобно карточному домику.
Тогда он винил во всем Алекс, списывал происходящее на ее неряшливость. Однако, дело было
не в ней, а в какой-то другой женщине. Не хочется думать плохо о мертвых, но видимо ею
была Энн.
“Джейк, я прекрасно понимаю, что твари реагируют на кровь и со своей стороны постаралась
сделать все, чтобы эти дни были максимально комфортными, как для меня, так и для всех
остальных."
Девушка сердито сверкает глазами, выговаривая ему все это, а на щеках нежным цветом
расцветает румянец смущения. Он так и слышит, как она говорит ему: “ты идиот!”
Заботливая. Обо всем позаботилась.
Смутилась, разозлилась, но связать его вопрос со всем сказанным им на лестнице не
догадалась. Он ждал, когда Алекс спросит про обоняние, подумает, а почему собственно
говоря кровь?
– Джейк, - сонно вздохнула-позвала его девушка, перевернувшись на другую сторону,
притягивая к обнаженной груди его подушку.
Он засмотрелся на идеальные полушария груди, что сейчас обозначились сильнее и даже как-то
полнее, соблазнительнее. На миг в голову закралась мелкая мыслишка наплевать на все и
забраться обратно в постель, разбудить ее и добиться этого “ещё!”.
Теперь, Джейк вспомнил почему именно она не догадалась. У нее просто не было времени на
это. Она отвлеклась, точнее сказать - это он перетянул все ее внимание на себя.
Кажется, он только и ждал, когда они доберутся до спальни. Эти противоречивые эмоции на ее
лице и в голосе с незамечаемой им раньше чувственной хрипотцой увлекают его, заставляют
улыбаться и желать ее одновременно.
“Веду себя, как мальчишка!”
Джейк тихо усмехается, накрывая ее плечо одеялом. Он подбирает одежду с пола, облачаясь в
нее так быстро и тихо насколько это вообще возможно.
На дворе еще ночь. Существа еще не проорались, но делают это куда тише чем в первые часы
после заката. Он идет на крышу, там же и обуваемся, делает шаг назад, затем еще один,
отбегает на противоположную часть крыши, а потом только несется вперед и прыгает стараясь