Один маленький грех
Шрифт:
Аласдэр бросил на нее еще один мрачный взгляд, но тут же расхохотался.
— Она так и сказала? О Боже, я бросил вас в объятия Макиавелли.
Эсме надменно посмотрела на него сверху вниз.
— Именно так, — парировала она. — И я рада слышать, что вы признаетесь в содеянном.
Его глаза потемнели, скулы идеальной формы заходили ходуном.
— Не надо во всем обвинять меня, Эсме, — предупредил он. — Никто не приставлял к вашей спине кинжал с требованием так бессовестно
Эсме удивленно подняла брови.
— Бессовестно флиртовать? — отозвалась она. — Мне кажется, вы, Аласдэр, слишком высоко оцениваете мои женские чары, выше, нежели они того заслуживают. А что до кинжала — я чувствую, как струится кровь.
Он отвернулся, его пальцы, держащие вожжи, стали белыми.
— Понимаю, — сквозь зубы сказал он. —А кто будет следующей мухой в сети?
— Ваш друг Уинвуд, — жизнерадостно произнесла она. — В среду он ведет меня в театр.
Она услышала, как он тихонько выругался.
— Куин? — недоверчиво спросил он, поворачивая голову. — В… театр?
— Да, но мне будет трудно бессовестно флиртовать с беднягой, — продолжала она. — Это очень нравоучительная пьеса, поэтому мне придется оставить свой веер дома, надеть платье со скромным декольте и ограничиться легким кокетством. Чтобы не нарушить моральные нормы, знаете ли.
— Бог мой! — поразился он. — Вы… Но вы собираетесь смотреть «Врата»?
— Да, ну и что? — сказала она, становясь серьезной. — Аласдэр, я не могу понять, чего вы от меня хотите. Я считала, что должна уйти из вашей жизни и найти себе мужа, однако мои старания, направленные на это, похоже, совсем вам не нравятся.
— Но «Врата», — сказал он снова. — Это… это… ладно, не имеет значения!
— Вы не ответили на мой вопрос, — не отступала она. Он снова бросил на нее тяжелый взгляд.
— Чего я хочу, Эсме, так это чтобы вы, когда появится ваш многодумный Ноуэлл, ехали прямо домой, — сказал он. — И не говорите тете, что были здесь. Строительная площадка не место для леди.
Эсме тревожно посмотрела на дом.
— Кажется, так и есть. Я никогда не знаю, чего от меня ждут. В Шотландии я привыкла поступать так, как мне хочется.
— Это не Шотландия.
— Да, я заметила, — парировала она. — Впрочем, вы здесь почти так же неуместны, как и я.
Теперь он не смотрел на нее, его взгляд был устремлен куда-то на груды бутового камня и кирпичей.
— Я и в самом деле неуместен здесь, — согласился Аласдэр. — Но у Меррика появилась идея построить такой вот современный монстр для нашей бабушки. Она, конечно, воспротивится. Так что я призван сохранить мир и объяснить Меррику, почему одна из его блестящих идей не так
— Я уверена, что ему будет трудно это понять. — Эсме посмотрела вверх и зажмурилась от солнца. — Ваша бабушка в Шотландии, да? Зачем ей уезжать оттуда?
Аласдэр пожал плечами:
— Там холоднее, жизнь там более суровая. Но она более или менее управляется, сберегает для меня мое имущество. Она командует всем в старом доме, и у нее целая армия слуг. Нет, я не думаю, что она добровольно променяет независимость на немного более теплый дом и некоторые современные удобства.
— Тем лучше для нее! — сказала Эсме. Он посмотрел на нее с одобрением.
— Вы поступили бы так же? — быстро сказал он. — Если бы вы могли, то сразу же вернулись бы домой.
Она помолчала.
— У меня больше нет дома, в который я могла бы вернуться, — просто сказала она. — И я не смогу жить далеко от Сорчи.
Одна из лошадей беспокойно задвигалась, и, чтобы успокоить ее, Аласдэр начал поглаживать ее по шее медленными, почти гипнотическими движениями.
— Если вы пытаетесь заставить меня почувствовать себя виноватым, то напрасно, — наконец сказал он. — Я ее отец, а любой отец лучше, чем никакого.
Эсме застыла.
— Разве я спорю с вами? — спросила она. — Я никогда не знала своего отца и не хочу, чтобы то же самое произошло с Сорчей. Я никогда не просила вас отдать ее.
— Да, но ваша тетя просила.
Аласдэр все еще поглаживал лошадь, и было похоже, что он не хочет встречаться глазами с Эсме.
— Эсме, почему вы не сказали мне о наследстве? Она удивленно моргнула.
— О наследстве? — повторила она. — Да, действительно. А мне следовало сказать? Я считала, что принесу состояние мужу, если выйду замуж. Но эти деньги ничего не дают мне сейчас.
— Тем не менее вы являетесь наследницей. Она вдруг развеселилась.
— Аласдэр, вы готовы пересмотреть свое опрометчивое решение?
Он посмотрел вверх, глаза стали злыми.
— Эти слова не идут вам, Эсме, — выпалил он. — Я стараюсь делать то, что нахожу лучшим для вас и для Сорчи.
— Ну вот, снова! — сказала Эсме. — Эта снисходительная забота! Бедная маленькая Эсме! Такая молодая! Такая наивная! Мы должны сделать все, чтобы ей было хорошо!
Аласдэр неожиданно взорвался:
— Черт, чего вы хотите от меня? — Он так резко убрал руку, что лошади вздрогнули. — Скажите наконец! И поосторожнее с желаниями!
Эсме все еще сидела, придвинувшись к самому краю кабриолета, и смотрела в лицо Аласдэра, которое застыло от гнева.
— Ничего, — наконец прошептала она. — Я ничего не хочу.