Один миг вечности, или Экзистенциальная повесть о человеке
Шрифт:
Константин Толстов
Один миг вечности,
или экзистенциальная повесть о человеке
Первая редакция от 31.08.2018
Благодарность
Здесь я хотел бы поблагодарить тех, кто поддерживал меня и помогал писать. В первую очередь бесконечное спасибо моей жене, Кристине, которая всегда верила в меня и мою идею, поддерживала меня и создавала возможность, а
Огромное спасибо моему брату, который всю жизнь был моим мудрым наставником, талантливым и творческим человеком, который своими поступками вдохновлял меня трудиться, преодолевать себя и ставить преодолимые, сложные и интересные задачи.
Спасибо всем тем, кто поверил в меня и мою идею. Мнение общественности всегда много значит, а друзья поддерживают и помогают.
От автора
О чем эта книга? О нас с вами. Пожалуй, так бы я ответил в самом начале работы над ней.
Но пока я работал над ней, я менялся сам, менялся мой взгляд на мир, книга обретала свой собственный характер, с которым надо считаться. Я с удивлением обнаружил, что писать – это тяжкий труд, но еще интереснее то, что это также и большое наслаждение.
Сейчас в это трудно поверить, но начало этой повести появилось еще в 2009 году, когда мне пришла в голову идея о бессмертных. Тогда я исходил скорее из конечной точки – мой главный герой в разрушенном мире будущего. Что он делает? Как он живет? Почему мир стал таким?
Потом я на годы забросил эту идею. Но она жила, давала всходы и, наконец, оформилась в нечто осмысленное, хотя и совсем иное, чем я задумывал в начале.
Я всегда думал о том, что творчество в наши дни – явление весьма суррогатное. За века разумной деятельности человека формы искусства видоизменялись, достигали вершин и падали в пучины. Что касается литературы, а теперь и кино, то здесь встает еще один крайне важный вопрос. Можно ли придумать оригинальную идею или существующие заполонили нишу настолько плотно, что ничего нового втиснуть уже не выйдет?
Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, зависит от точки зрения. Является ли оригинальным фильм, если режиссер черпал вдохновение у своих кумиров, заимствуя иногда целые сцены? Или книга, написанная человеком, находящимся в отрыве от информационного сообщества и не знающего, что подобная тема уже изложена?
Так вот, моя точка зрения – прекрасно любое искусство, созданное человеком. Конечно, при условии, что оно хоть сколько-нибудь самобытно, оригинально и (самое важное, на мой взгляд) уникально в силу своей трудноповторимости или обилия затраченных усилий.
Я и сам не понимал, что я отражу в этой книге. Ведь, как любитель кино и литературы, я "учился" у многих очень разноплановых творцов. Здесь было и фэнтези, и детективы, и классика, и различное весьма специфическое и
Я не рассчитываю, что книга станет чем-то шедевральным, лишь надеюсь, что она сможет принести кому-то из читателей радость и приятные моменты.
Пролог.
Сегодня первое апреля. Снова наступил этот день. Великий день – в каком-то смысле. Ведь это его день рождения. Кстати, какое странное название, совсем не отражает сути. Потому что день рождения – это день, когда кто-то был рожден, а совсем не день чествования его годовщины жизни.
Он часто об этом думал. По обычным человеческим меркам не очень-то часто – лишь раз в год, в день своего рождения, первого апреля. Правда была в том, что для него эти дни стали довольно быстро мелькать.
Порядочно времени миновало с тех пор, как все началось… Как началась его жизнь. Он много повидал на своем веку. Довольно всего пережил – войны, смерть друзей, родственников; не описать, сколько всего испытал – лишения, страдания, боль, скитания. Но все это, конечно, было не так страшно как его Крест. Именно этим старым словом он назвал свое необычное существование, его цель, причину и суть.
Наступил рассвет. Сегодня солнце встало неожиданно рано – должно быть, повлияло снижение облачности в последнее время. Он отлично помнил, несмотря на давность лет, эти ужасные свинцовые тучи, висевшие над головой круглые сутки. Когда солнце всходило, небо чуть светлело, но это ни в коей мере ни шло в сравнение с теми прекрасными голубыми сводами, которые простирались во все стороны до горизонта, как это было тогда, до войны. Ночью же словно задергивали плотные шторы – и воцарялась тьма в мире, так изменившемся.
Он нечасто вспоминал войну. Он теперь вообще нечасто вспоминал прошлое, а скорее жил в бесконечном настоящем, словно его разум временами застывал, как муха в янтаре.
А сейчас небо снова стало постепенно очищаться. Встающее солнце озарило своим золотым светом руины города. Он отвернулся. Ему не нравилось, как в лучах радостного весеннего солнца выглядят осколки былого, торчащие, словно сломанные бетонные зубы.
Он сидел на восточном склоне холмов. Поднял голову вверх – на небе еще плавали редкие тучи, черные, налитые.
Так прошло пару часов, затем он достал из сумки, которая лежала рядом, большую тетрадь. Если когда-либо и было кому суждено узнать, что случилось с человеческой расой, то лучше всего ему помогла бы эта тетрадь. Только человеку, что сидел на холме, было известно так много.
Он усмехнулся и про себя добавил: «Если не случится так, что я сам лично расскажу всю историю».
С холма взгляду открывалась вид на развалины города, пересохшую речушку, а за ней лежали такие же холмы. Когда-то они были покрыты растительностью, свежей по весне, зеленой и сочной. Сейчас же склоны покрывала пожухлая бледно-желтая трава. Ее нездоровый цвет стал следствием недостатка света.