Один миг жизни
Шрифт:
– Нет, - Флокасс большим глотком допил свою скайру.
– Ни разу. А как там у вас?
– Так себе, - обтекаемо сказал Билон.
– Наверно, как везде. А у вас?
– Пар-р-ршиво!
– проворчал Флокасс.
– Денег стало меньше, тиражи падают. Сегодня никто не читает газеты, потому что в них всегда пишут одно и то же. Даже заказные статьи больше никому не нужны.
– Знаете, мне приходилось читать ваш "Вестник" в прошлом году, так я помню вашу фамилию, - Билон поспешил перевести разговор на другую тему.
–
– Да, вы меня помните?
– удивился Флокасс.
– Нет, сейчас я пишу о политике. О большой политике, об очень высокой политике. Меня повысили.
– И что же такого интересного пишут о политике столичные газеты?
– спросил Билон.
– Нам, увы, приходится лишь перепечатывать чужие новости.
Его расчет оказался верным. Бэлл Флокасс любил демонстрировать свою информированность, а перед молодым провинциальным журналистом он вообще, так сказать, распустил хвост. Билону оставалось только слушать и время от времени поддерживать разговор вовремя подаваемыми репликами. Они взяли еще по стакану скайры, дружно посетовав на отсутствие бесплатного пива, и к моменту приезда нескольких автобусов, забравших всех прибывших на церемонию журналистов, уже чувствовали себя старыми приятелями.
Автобус долго тащился по сильно разбитой проселочной дороге с выбоинами, явно сделанными колесами тяжелых самосвалов или даже гусеничной техникой, и, наконец, остановился перед большими воротами с проходной сбоку. Интересно, что никакого забора вокруг не было, просто в чистом поле по обе стороны от ворот, перегораживавших проезжую часть, редким частоколом уходили вдаль столбики примерно трехметровой высоты. На верхушке каждого столба были укреплены небольшие черные шары с частыми выступами.
Проходная оказалась внутри как-то значительно больше, чем снаружи. Пройдя внутрь, Билон оказался в большом длинном зале, заканчивающемся рядом стеклянных загородок. За стеклом, словно клерки в банке, сидели пришельцы. Билон впервые видел их так близко.
Многие журналисты, увидев такой прием, немного замешкались, и Билон оказался одним из первых в очереди. Флокасс следовал за ним, вертя головой по сторонам.
– Ваше удостоверение, - услышал Билон бесстрастный механический голос.
Сняв бейджик, он просунул его в щель в стеклянной перегородке. Пришелец взял его и вставил в какую-то машинку, стоящую на стойке.
– Посмотрите в глазок.
Билон послушно приложил глаз к слегка выступающему из перегородки объективу и тут же зажмурился от короткой яркой вспышки.
– Приложите руку к изображению ладони.
Билон прижал руку к молочно-белому пластику. Почувствовав легкий укол, он поспешно отдернул ее. На подушечке среднего пальца виднелась крохотная капелька крови.
– Мы взяли образец вашего ...
– механический голос оборвался прерывистым писком.
–
Билон с некоторой робостью принял широкий, но нетяжелый браслет из серебристого металла с гибким сочленением многочисленных мелких звеньев. Через равные промежутки на браслете виднелись одинаковые утолщения.
– Наденьте его на руку и не снимайте, - снова послышался голос.
– При попытке снятия браслета вы немедленно будете задержаны и удалены из зоны безопасности. Теперь пройдите на личный осмотр.
Преодолев несколько контрольно-досмотровых пунктов, Билон, наконец, выбрался наружу. Здесь, к счастью, его опять ждали затененная терраса со столиками и бесплатная холодная минеральная вода, хотя сейчас, пожалуй, он бы не отказался и от чего-нибудь покрепче. Во время проверки он не на шутку испугался, что пришельцы раскроют его маскировку. Все обошлось, но изрядно расходившиеся нервы не мешало бы успокоить.
– Эк вас зацепило, - Бэлл Флокасс плюхнулся рядом.
– Ну и параноики же эти пришельцы! Хуже, чем служба безопасности в банке "тридцатки"! Вы не откажетесь?
Заговорщицки ухмыльнувшись, Флокасс достал из внутреннего кармана небольшую плоскую фляжку.
– Конечно, не откажусь! Ну, за успешное преодоление первого барьера!
Прошедших въездной контроль журналистов еще раз напоили бесплатной скайрой с печеньем, а затем автобусы привезли их в небольшой городок из одинаковых сборно-щитовых домиков на четыре комнатушки с общим санузлом. В каждой комнате стояли по две двухэтажные кровати, поэтому вместо заселения получился настоящий бунт. Никому не улыбалось жить в настолько спартанских условиях.
– Господа, господа!
– вопила какая-то женщина с большим ярко-красным бейджиком, окруженная толпой разгневанных тружеников пера.
– Вы не так все поняли! Здесь раньше жили строители, вот они селились по четыре человека в комнате! Вас расселят по одной комнате на человека... то есть, по одному человеку на комнату!...
Скандал немного поутих, но тут же вспыхнул с новой силой, когда обнаружилось, что во всем городке нет ни электричества, ни водопровода, ни канализации, а все удобства находятся в отдельных домиках, которые можно узнать по наличию баков на крышах.
– Подумаешь, - фыркнул Билон. Вместо того чтобы спорить и качать права, он спокойно читал материалы, развешанные на большой доске объявлений.
– Тут ясным горданским языком написано, что объект возводили в самые сжатые сроки, поэтому не было времени на прокладку всяких сетей. Домики построили в чистом поле, рабочие здесь только ночевали. И вообще где-то поблизости должен быть пресс-центр с электричеством, столовой, бытовыми комнатами и кучей прочих удобств.
– Интересно, а пиво там есть?
– заинтересовался Флокасс.