Один процент тебя
Шрифт:
Никаких приветствий. Она сразу стала командовать им.
Прежде чем я успела что-то сказать, он засмеялся.
— Тебе придется помочь мне.
— Сюда.
Она бросилась к стойке, подпрыгивая, чтобы посмотреть. Слегка заинтригованная, я наблюдала, как Элайджа поднимает Люси, чтобы она могла открыть шкаф. Между ними не было никаких колебаний, и это был первый раз, когда он поднимал Люси. Я почувствовала себя немного странно и обмахивая лицо ладонью, наблюдала за тем, как они достают бумажные тарелки. Через несколько секунд я пошла переодевать Элая.
После еды
Я бы любила ее во сто крат сильнее, даже попыталась бы сорвать для нее звезду с неба, но не позволила бы Скотту или его семье использовать ее против меня, чтобы мы снова были вместе. Когда она подрастет, надеюсь, она поймет, почему я заставила ее папу уйти той ночью.
Отдаление Скотта заставило Люси сблизиться с Элайджи, верно?
Почему бы и нет? Люси крутила Элайджи как хотела с тех пор, как их дружба началась столь ужасно... Или, возможно, это началось еще раньше. Мою Люси невозможно было не любить.
Люси сидела между нами на диване, татуированная рука Элайджи закинута на спинку и лежит рядом со мной и Элаем. Обстановка казалась интимной и в то же время уютной, когда мы сидели в темноте, как сейчас.
Я не могла вспомнить, смотрел ли Скотт когда-нибудь с нами кино. Честно говоря, я не могла вспомнить ничего, что мы делали всей семьей. Неужели из-за того, что Скотт разбил мне сердце, я забыла все хорошие воспоминания, которые у нас были? Сомневаюсь.
Как только Люси встала и побежала в ванную, Элай протянул руку и схватил часы Элайджи. Свет от телевизора играл тенями на лице Элайджи, но я видела, как он напрягся, его темные глаза окинули нас.
Я улыбнулась, откинувшись на спинку кресла, когда Элай попытался взять предмет в рот. Элайджа слегка отодвинулся, снял часы и протянул их ему. Я уставилась на него вопросительно приподняв бровь.
— Они чистые?
Он склонил голову, размышляя об этом.
— Наверное, нет.
В тот момент, когда Элайджа забрал у Элая часы, тот заплакал так, словно наступил конец света. Судя по испуганному выражению лица Элайджи, этот звук испугал его до крайности.
Сохраняя нейтральное выражение лица я придвинула Элая чуть ближе к Элайджи. Его гигантское тело еще больше напряглось, когда Элай устроился поудобнее и захихикал, обнаружив что-то новое — черную рубашку Элайджи.
— Хочешь подержать его?
Элайджа медленно откинул голову назад.
— Ему хорошо там, где он находится сейчас.
Элай был уже наполовину на нем, так как наклонился вперед и возился с пуговицами.
Я разразилась смехом.
— Ох, помадка, Элайджа. Он же совсем малыш!
— Да, он крошечный, хрупкий и прочее дерьмо.
Элай захихикал, осматривая Элайджи, пока тот говорил.
Я фыркнула.
— Мне уже надоело, что ты так называешь моих детей.
— Как? — Когда я приподняла бровь, его глаза заблестели
— Мы на самом интересном! — объявила Люси, выбегая из ванной.
Она остановилась, не зная, куда сесть, раз уж я переместилась. С разбегу она плюхнулась на колени Элайджи. К счастью, он поймал ее, но все равно хрюкнул, и она рассмеялась.
Я улыбнулась.
— Знаешь, если ты дружишь с матерью, тебе нужно привыкнуть к Элаю. Он — часть меня.
Я прокрутила в голове свои слова и пожалела, что сказала все это. Теперь темный взгляд Элайджи был устремлен на меня, а моя дочь прижималась к его груди, словно это было нормально.
Я на мгновение потеряла всякое представление о правильном и неправильном. Меня захлестнула волна эмоций, настолько сильных, что я смотрела на него — на них вместе. Внутри меня разгоралось новое чувство. Тоска.
Я не хотела терять то, что было между нами. Такая простая вещь, наша дружба, но все-же это было совсем другое — значимое и яркое. Совсем другой тип счастья.
— Я поработаю над этим... Только не сегодня, — сказал Элайджа.
Я закатила глаза и позволила Элаю щипать себя за руку до конца фильма, пока Элайджа не ушел, пообещав Люси, что придет и посмотрит с ней еще один фильм.
Теперь все было почти идеально. Скотт по-прежнему донимал меня — не думаю, что он когда-нибудь остановится, как и его семья, — но в моей жизни все встало на свои места. Каждое утро я просыпалась наполненная энергией и волнением, задаваясь вопросом, что будет дальше. Что насчёт того дома, который я хотела? Куда мы поедем? Куда хочу переехать? Конечно, все это не произойдет в одночасье или даже в ближайшие год или два. В следующем месяце Люси должна была пойти в детский сад, и это само по себе пугало и волновало. Мой ребенок заставит меня плакать еще больше, потому что она будет одной из тех, кто говорит: Увидимся, мама, и убежит внутрь без оглядки.
Я была готова строить планы на следующий этап нашей жизни. Но мне были слишком хорошо знакомы неудачи и всеобщее невезение. Мой отец пошутил насчет моего везения в младших классах средней школы. В день, когда я получала права, я сбила опоссума и разбила передний бампер. Я больше плакала над мертвым животным, чем над машиной. На той же неделе я сломала нос, споткнувшись о соседскую собаку, когда она бежала передо мной. Не хочу признавать, сколько спущенных шин у меня было за те недолгие годы, что я была водителем. Месяцами я могла испытывать полосу удачи, но если что-то шло не так, я боялся будущего, гадая, что будет дальше.
Меня ждала небольшая неприятность.
Глава двадцать первая
Хэдли
Через несколько дней после ночи кино ужасный звук столкновения металла заставил меня проснуться. Я почувствовала легкую вибрацию пола. Сердце ужасно забилось, я схватилась за грудь и подхватила Элая в тот момент, когда он начал плакать. Я потрепала его по щеке и бросилась в комнату Люси, но по пути вспомнила, что накануне вечером она легла спать со мной. Я побежала обратно и обнаружила, что она мирно спит.