Один процент тебя
Шрифт:
— Хочешь сходить за мороженым? — спросил я Люси.
Я слегка улыбнулся, прежде чем она нахмурилась и посмотрела на Хэдли.
— Можно, мамочка?
Хэдли улыбнулась.
— Если хочешь, мы так и сделаем.
Люси подошла и взяла мать за руку.
— Нет, если ты не хочешь, я тоже не хочу.
Люси полностью закрылась от меня. Я видел ее, она была рядом, но не была той счастливой девочкой, которая мчалась и прыгала в мои объятия каждый раз, когда видела.
То же самое сдавленное чувство снова охватило меня, когда
— Мы можем вернуться сюда и посмотреть фильм? — предложил я.
Она взглянула на маму, которая снова была на грани слез. Я не знал, что произошло, но ярость, прорывавшаяся сквозь меня, была на грани воспламенения. Единственная причина, по которой я держал себя в руках, заключалась в том, что Люси была расстроена. Я был в ярости. Что-то явно произошло, и все из-за того, что я был с ними на улице. В глубине души я понимал, что не должен был уходить, но решил, что так будет правильно.
Я ошибался.
Прикрыв дрожащие губы, Хэдли тоже наклонилась и взяла Люси за руки.
— Послушай меня, Люси. Если я не против, ты можешь разговаривать с любым человеком, которого я знаю, хорошо? Пока мама не скажет тебе, обратного, ты никого не слушаешь по этому поводу. Посмотри на меня, Люси. — Она обхватила щеки Люси, по которым текли слезы. — Я твоя мама, и если я говорю, что ты можешь, то ты можешь. — Я заметил, как Хэдли кивнула головой в мою сторону как раз перед тем, как Люси кивнула, обхватила ее шею руками и зарыдала еще громче. — А теперь, хочешь, чтобы Элайджа отвез нас за мороженым? — Люси решительно кивнула головой, хотя я не мог видеть ее лица, уткнувшегося в мамино плечо. — Хорошо, тогда так и сделаем.
— Что случилось? — Я не знал, кого спрашиваю. От беспокойства за них у меня скрутило живот. Мне было невыносимо видеть, как кто-то из них плачет. Когда никто не ответил, я тронул Люси за плечо. — Люси...
То, что она игнорировала меня, не укладывалось у меня в голове. Я был в ужасе. Я не понимал, какую власть может иметь родитель над ребенком, даже тот, который, казалось бы, не достоин этого звания.
— Я пойду обуюсь.
Люси отстранилась от своей мамы, вытирая и пряча слезы, пока обходила меня.
Я в отчаянии посмотрел на Хэдли. Она лишь слабо улыбнулась, вставая.
— Я быстро переодену Элая.
— Можешь мне помочь?
Я не сразу понял, что Люси обращается ко мне, поскольку она вела себя со мной не как обычно. Я потянулся к ее розовым ботинкам.
— Да. Садись. — Она плюхнулась на попу, наблюдая за тем, как я завязываю шнурки на ее обуви. — Хочешь спуститься к машине, пока твоя мама переодевает Элая? — спросил я, просто чтобы посмотреть, что она ответит. Она кивнула и встала рядом со мной. — Мы спустимся к машине, — крикнул я Хэдли.
— Хорошо! Мне осталось только обуться и взять сумку с подгузниками Элая.
Люси потянулась к моей руке, когда мы выходили за дверь. Меня это удивило, учитывая, что она почти не
— Знаешь, что делает меня счастливым? — пробормотал я, пока мы не спеша спускались по ступенькам.
— Что?
Она посмотрела на меня голубыми глазами, как у ее матери.
— Когда ты улыбаешься.
И медленно, но верно Люси так и сделала, крепко сжав мою руку.
— Я не хотела, — пробормотала Люси, и я посмотрел на нее сверху вниз.
— Чего ты не хотела?
— Слушаться папу.
— Почему?
— Он сказал, что не хочет, чтобы мы дружили с тобой. — Она снова заплакала. —Обзывал маму и говорил, чтобы я не разговаривала с тобой, иначе он разозлится. Вот почему я не люблю ходить в гости к бабушке Лилли. Папа отвозит меня туда и оставляет с ней. Она говорит плохие вещи о маме, и из-за этого я всегда плачу. — Я подхватил ее на руки. Она плакала так сильно, что не могла идти. Она обхватила меня за шею своими маленькими ручонками, и я подумал, как взрослые могут жить в ладу с собой, заставляя ее плакать. — Все изменилось. Я больше не хочу туда ходить, но мама говорит, что я должна, потому что папа скучает по мне.
— Пока твоя мама позволяет, я всегда буду твоим другом Люси. Обещаю.
_______
Люси бежала по лестнице впереди нас. Она еще не вернулась к своей обычной жизнерадостности, но все к этому шло. Мы совершили небольшую поездку, чтобы купить мороженое и пиццу — по выбору Люси. Я нес обе коробки, а Хэдли несла Элая.
— Ты истощена, — сказал я ей.
Хэдли вздохнула, скривив свой маленький вздернутый рот.
— Только мысленно. Сегодняшний день был очень тяжелым.
— Я не уйду, пока мы не поговорим об этом, — предупредил я ее.
Она рассмеялась.
— Я и не думала, что ты так поступишь.
Почувствовав облегчение, я ухмыльнулся.
Признаться, я не обратил внимания на фильм, который поставила для нас Люси. Я был слишком сосредоточен на них. Эта ночь отличалась от всех других, которые я проводил у Хэдли. Не было ни разговоров, ни смеха, но Хэдли все равно пригласила меня. Люси задремала рядом со мной, уютно устроившись под покрывалом. Ноги Хэдли были под ее попой, она держала Элая на руках, позволяя ему снова и снова бить ее по голове какой-то игрушкой, пока она смотрела на экран.
Она поймала мой взгляд и усмехнулась.
— Пора, — пробормотала она, прежде чем плюхнуть Элая мне на колени. Я напрягся, меня охватил страх. Сразу же после этого я подумал: черт, а он и впрямь как пышечка. — Расслабься.
Она засмеялась, облокотившись на спинку дивана, наблюдая за мной, а я наблюдал за Элаем, который, держал голову высоко и смотрел на меня. Внезапно он вскинул руки вверх и заплакал.
Заебись. Я сделал ему больно.
Я хотел вернуть его, когда Хэдли придвинулась ко мне, практически вплотную.