Один шаг до заката
Шрифт:
За эту трудную неделю они объездили почти всю область, обошли пять крупных городов и с десяток поменьше. ва подозрительно легко обнаружила ещё три невскрытых гнезда: не очень большие, штук по двадцать-двадцать пять крашей в каждом, зато весьма шустрыми – тех самых, сбежавших из Твери. И ни разу не ошиблась, определяя количество вампиров. Даже издалека прекрасно их почуяла, причем в этот раз не помешали ни чужие запахи, ни яркое солнце, ни близость автомобильной трассы. А темные очки нацепила только по привычке и чтобы не вызывать лишних расспросов.
Внутрь гнезд ни один из Охотников не полез: шеф, памятуя о последних двух неудачах, строго настрого запретил соваться куда
Бригады, укомплектованные лучшими московскими нюхачами и вооруженные до зубов, разбежались в разные стороны. Вскоре по области прокатилась череда необъяснимых пожаров: заранее получив индульгенцию от строгого начальства, Охотники не стеснялись в сpедствах и без зазрения совести сожгли дотла несколько подвалов, одну подземную стоянку,три небольших продуктовых лавочки, один супермаркет и, в дoвершении всего, запалили старое кладбище в трех километрах от города. Еву, по негласному приказу шефа, на периферию не пускали: приехала, посмотрела и все, жди себе в машине, никаких крестовых походов. Впрочем, она особо и не рвалась: чем ближе к середине апреля,тем хуже становилось ее настроение, то и дело накатывала необъяснимая слабость, звенело в голове и периодически знобилo.
Она понимала, что находится сейчас не в лучшей форме.
Все было привычно и давно знакомо: это неумолимой поступью приближалось одиннадцатое число, самое мерзкое и неприятное в ее жизни. Проклятое. Ненавидимое и всегда ожидаемое с затаенным страхом и каким-то мрачным вопросом: ну и что на этот раз случится плохого? Она почти не болела, но каждый раз, примерно за неделю до этой скорбной даты, неизменно появлялся незнаемый в другое время насморк, без причины болела голова, ломило мышцы и ныли суставы. Словно природа вовсю отыгрывалась за спокойно прожитый год и теперь глумливо насмехалась над ее жалкими попытками не свалиться в позорный обморок.
Одиннадцатое апреля... в сам этот чертов день ей не везло никогда. В три года Ева впервые узнала, что счастливый для всех остальных детей праздник – день рождения – для нее будет самым несчастным в году. Именно в этот день она всегда падала, нелепо оступалась, резала руки ножами. В одиннадцать лет умудрилась даже ногу сломать (правда, педиатр ужасно удивился, когда увидел ее бегающей наперегонки с шустрым псом по кличке Бармалей всего через две недели), в пятнадцать приняла твердое решение стать Охотницей и уехала на учебную базу. ее восемнадцатилетие, как специально, попало точнехонько на «выпускной». В общем, не любила она одиннадцатое апреля. Очень. Более того, опасалась и справедливо стереглась, закономерно ожидая новых неприятностей, которые с каждым прожитым годом нарастали, как снежный ком. С того самого времени, как она узнала истинную причину происходящего: именно в этот день умерла ее мама. Когда-нибудь в этот день погибнет и она сама...
– На, держи! – Кот бесцеремонно сунул ей в руки градусник. – Если только будет выше тридцати семи, можешь готовиться ко сну: ни в какой рейд ты сегодня не пойдешь, поняла?
– Да не заболела я, – с тоской отозвалась Колючка. – Проcто не люблю апрель, веришь? Всю жизнь не люблю и поэтому хандрю по пустякам. Не обращай внимания.
– А ну, мерь! И не смотри на меня так – все равно не уйду, пока не сделаешь!
Ева вздохнула ещё тяжелее и взяла-таки проклятый градусник. Вот ведь прицепился! Теперь точно не отстанет, репей.
Кот демонстративно уселся в кресло напротив и всем видом показал, что намерен прямо здесь дожидаться результатов. Сверлил ее подозрительным взглядом,
– Кот, где тебя черти носят?! – раздраженно взревел в вестибюле Шмель.
– Ты вообще идешь куда-нибудь или дрыхнешь до сих пор?!!
Снаружи раздался грохот распахнувшейся двери соседнего гостиничного номера, жалобный скрип проржавевших петель, ворчание Володьки стало сперва приглушенным, а потом и вовсе замолкло. Ева спрятала улыбку: похоже, поутру администрация выставит им очередной счет за испорченную мебель. Шмель временами совершенно не умел себя контролировать. Наверняка опять вышиб хлипкие створки своими широченными плечами.
– КОТ?!
Славка с досадливой миной поднялся и направился к двери: напарничек теперь не отстанет, пока весь этаж не поднимет на ноги. Он вообще-то забежал к Колючке буквально на пару минут, чтобы предупредить, что Край уже объявил десятиминутную готовность. Но увидел подругу, до самого подбородка закутанную в теплый плед,и насторожился. Не нравилась она ему в последние дни, ой не нравилась...
Кот бросил напоследок полный подозрения взгляд, молнией выcкочил наружу, что-то быстро передал Шмелю, рассерженному его отсутствием на положенном месте,и пулей ворвался обратно.
Колючка встретила его совершенно невинным взглядом.
– Ева,ты чего, заболела?
– испуганно округлил глаза Володя, просовывая голову и мощные плечи в дверной проем.
– Не-а, даже температуры нет, - она с гордостью сунула обоим под нос давешний градусник. Кот посмотрел на него, потом на вопросительнo поднявшую брови Колючку, еще раз потрогал ее лоб и с нескрываемым подозрением вернул взгляд на термометр.
– И правда, нет, - озадаченно протянул он.
– Вот видишь! А ты говорил! – Ева пожала плечами и вышла первой, с огромным трудом удержавшись, чтобы не поежиться от накатившего озноба.
Напарники непонимающе переглянулись и пристроились позади, неслышно ступая след в след. Край уже ждал в машине, на их появление никак не отреагировал, всю дорогу равнодушно смотрел в окно и был привычно холоден. Больше ни единым взглядом, ни жестом не напоминая человека, который всего неделю назад поверг ее в настоящий шок своим неожиданным смехом. Он давно уже cнял бинты на груди, никак не показав, насколько дорогo обошлись ему новомодные стимуляторы.
Ева вздохнула про себя: наставник явно дулся за тот предательский удар по голове. Но и она по-другому не могла...
Оба подозрительных адреса оказались пустышкой: никаких вампиров там не было и в помине. Ни сегодня, ни когда-либо раньше. Ева, к собственному удивлению, неожиданно оказалась предоставлена сама себе, с удовольствием пристроилась на кресле и честно постаралась уснуть. остальная бригада потратила почти полночи, чтобы убедиться, что в сташкове гнезд больше не осталось. И немедленно засобиралась обратно в Тверь: здесь их рейд подошел к концу.
Колючка отнеслась к обоим известиям довольно равнодушно. Уже мчась с бешеной скоростью по направлению к Твери, она мысленно пожала плечами. Обратно так обратнo. Какая разница? Тот летучий урод ее почует в любом городе, в любом месте, хоть в Питере, хоть в Москве. Ни одна из баз Охотников не была для него секретом, поэтому «дружественного» визита можно было ждать в любой момент. Но она давно не боялась. Лишь сокрушалась, заранее готовясь к тому, что завтрашний день окажется очень долгим. И очень-очень трудным. Надеюсь, этому монстру не придет в голову мысль воплощать свои зловещие планы именно в этот день. Тем более, до рассвета осталось всего несколько часов...