Один шаг

Сорока Света

— ты зараза, — улыбается во все тридцать два Игорь и мне кажется я перестаю дышать, от того каким родным оказывается его лицо. Один день, всего один день, но мне оказывается так его не хватало и уже не важно, что мы постоянно ругаемся, — ты хотела поговорить, — произносит он так и не дождавшись моей реакции.

— Да о дочери.

— Ну давай поговорим.

— Игорь ты понимаешь, что меня ждут дома? Дети — это не только уси-пуси, это ещё и обязательства, — я снова пытаюсь ему указать на то, что он не способен серьёзно относится к вопросу родительства, но тут же получаю отпор.

— отлично понимаю, поэтому предлагаю подвезти тебя, а по дороге мы поговорим, — не перестаёт сверкать улыбкой мужчина. И мне приходится согласится, это глупо отнекиваться и требовать телефонной

беседы.

В салоне автомобиля я долго подбираю слова, чтобы озвучить то, что меня мучит, потому что как бы я не была обижена, что бы я не думала на счёт его контакта с моими детьми, хамить не хотелось. Он меня не торопит, просто едет по разбякшим в оттепели улицам. Я сосредоточено смотрю на тёмные костяшки на руле, сейчас в моей голове ни капли эротики, просто очередное желание созерцать эту картину как можно чаще. Эх Игорь, Игорь, почему ты такой дурной? Как я устала от твоих выкрутасов, хочется простого семейного покоя. Его руки на руле во время поездок, две кружки с горячем чаем вечером на столе, когда он разбирается с документами, а я, поддавшись меланхолии, смотрю старую, выученную наизусть комедию, залезать в нагретую им постель, после того как укачала Тимошу и прижиматься спиной к тёплому боку. Я встряхиваюсь, отгоняя так не вовремя пришедшие желания и глубоко вздохнув всё же начинаю:

— я понял твой настрой добиться своего любой ценой. Я его не одобряю и не принимаю, но полагаю если буду воевать с тобой это нанесёт малышам ещё большую моральную травму, а потому я готова видеть тебя у себя дома по выходным. Думаю, на рабочей неделе мы с тобой оба заняты…

— Я не на столько.

— хорошо, — мой обреченный вздох, — Ты вообще сколько раз в неделю собираешься приезжать? — на его бесстрастном лице так и не отражались эмоции. Он даже ко мне головы не поворачивал, глядя на дорогу, но судя по расслабленной позе и отсутствию пробок, это уже с его стороны попытка «ущипнуть» меня. Да здравствует детский сад!

— Давай начнём со среды и двух выходных. Так больше вероятности, что сын меня не забудет, — я удивлённо выгнула бровь, — да-да я умею читать и поинтересовался в интернете такими вещами.

— Боже, только не пытайся меня сразить тем, что якобы замечательный отец и относишься к этому серьёзно. Не верю! — я потерла лицо ладонями, — хорошо. Раз уж ты едешь в сторону моего дома сегодня зайдёшь или завтра?

— Лучше завра, я не взял ребятам подарки.

— о ребятах, — я сжала переносицу пальцами, как же сложно выражать свои мысли и не скатываться в романтическую лабуду, когда он рядом, — я сделаю вид, что считаю, будто у тебя это серьёзно, но давай ты не будешь ни Алиске, ни Тимоше, ни Ниночке обещать золотых гор и строить далекоидущие планы. Пожалуйста. Алиска так долго ждала тебя тогда, она спрашивала, когда мы вместе поедем, на каток или летом спрашивала, а когда ты повезёшь нас на ВДНХ. Я настаиваю, чтобы твои планы ограничивались ближайшей неделей, — когда я выдавала свою тираду губы Игоря сжались в тонкую полосу, как будто у него резко что-то сильно заболело.

— я согласен, — с трудом вытолкнул он из себя.

Больше мы не проронили не слова до моего дома. Я честно старалась ни о чем не думать, не о том, как все могло бы быть, не о нашем нынешнем разговоре, не о том, как же мне будет грустно без него. Я представляла Тимошу. Как он солнечно улыбается, как радуется мне. Об Алиске, как она скоро обнимет меня своими ручонками, как перед сном, после чтения книжки звонко чмокнет меня в щёку. Что переживать о несбывшемся, я ещё только когда узнала, что буду мамой во второй раз решила для себя, что счастье с мужчиной это не моё и его заменит радость материнства. Женщина может быть счастлива и без мужчины рядом как мантру повторяла я.

20

Игорь

Грустный сегодня вышел разговор. Я в сотый раз прокручивал его в голове и в сотый раз внутри всё сжималось от Машкиной правды, которую она говорила просто, без истерик и заламывания рук, ровным голосом, но от этого было ещё хуже. Я чувствовал себя форменным подлецом, почему за год обиды я ни раз не задумался каково было Алисе после

нашего расставания с Машей. Она ведь ввела меня в семью, а я просто взял и обрубил все одним махом. А я ведь обещал девочке быть её другом. Что-то в последние дни оказалось, что я будто смотрел на мир с изнанки, особенно на себя и вел себя как глупый сопляк, а не как мужчина. Мне становилось очевидным почему любимая не хочет связывать со мной жизнь, почему решила скрывать наши отношения, почему не хотела допускать меня к детям, даже почему утаила сына. В том свете каким я ей представал, я бы на ее месте тоже не допускал. Но сейчас я был настроен серьёзно, я больше не брошу их. Не откажусь от них по какой-то глупой прихоти. Я буду изживать из себя эту необоснованную мнительность, эгоцентризм и инфантилизм. Пора взрослеть, итак я с этим припозднился.

Следующим вечером я, нагруженный подарками для всех, звонил в дверь. Открыла мне Ниночка, увидев кто пришел, она аж просияла:

— Игорек, как замечательно, что вы с Машей наконец решили свои разногласия! Я в это верила и надеялась, что скоро тебя увижу!

Моментально за её спиной возникла Алиска:

— Дядя Игорь!!! — кажется это услышали все шестнадцать этажей и три подъезда. Она оббежала преграду и мартышкой повисла на мне, — дядя Игорь, где ты был? Почему не приезжал так долго? А ты знаешь у нас всё поменялось! Мы теперь тут живём, и мама редко поздно приходит. А ещё у нас появился Тимоша! Пойдём ты на него посмотришь. Только надо тихо он сейчас спит. Тимоша совсем маленький и мы с Мухтаром помогаем Ниночке о нём заботится. А ещё я хожу учится и скоро пойду в школу… — информация вываливалась на меня со скоростью пулемётной очереди и без возможности вставить хоть слово, а ещё девочка так доверчиво прижималась ко мне, так неподдельно радовалась, что у меня защемило сердце и к горлу подступил комок. Господи, как же я виноват перед ней!

Книги на Книгоед.нет

Когда Ниночка отцепила от меня Алиску уговаривая дать мне хотя бы раздеться, в холл, который был сразу после коридора вышла Маша. Она молча прислонилась к косяку обхватив себя руками и в её глазах я видел страх. Любимая боялась, чем же закончится моя авантюра с попыткой общаться с детьми, а рядом буйным цветом цвело недоверие. Я раньше никогда не понимал, что можно увидеть в глазах у людей, но сейчас я отчётливо считывал её эмоции.

Стоило мне повесить вещи как Алиска, схватив меня за руку потащила показывать свою новую комнату. Я только и успел прихватить пакет, принесённый для неё. Забавный длинноногий клоун, которого я извлёк из мешка был тут же наречен Кристофером и аккуратно усажен не кровать, рядом с порядком замусоленным, но от этого не менее любимым медведем и красиво наряженным пупсом. Я смутно помнил, как мне год назад рассказывали, как их зову и чем же они так замечательны. Смешной пластмассовый вини пух, которого я купил в Питере на развале, умеющий ходить по наклонный поверхности, был протестирован раз нцать и водружен на полку над столом. А девчурка, не унимаясь постоянно что-то щебетала, рассказывая всё новые и новые истории, произошедшие с ней за этот год.

Но вот раздался недовольный крик младенца и Алиска, замерев на секунду будто сурикат, выскочила из комнаты зовя меня с собой:

— Это Тимоша проснулся. Пойдём я его покажу, а то мама потом кормить будет, а это долго!

Маша пока мы общались с её дочкой, коршуном стояла в дверях, готовая если я скажу что-то о чём она просила не говорить, кинутся опровергать. Она конечно делала это зря, я не совсем дурак, но я понимал её недоверие. Но заслышав призыв он всё-таки решилась оставить нас.

Дойдя до дальней комнаты, уже я остановился, не решаясь зайти. Моему взору предстала самая мимимишная из всех возможных картин. Машка стояла посреди комнаты держа на руках мальчика и о чем-то ему говорила улыбаясь. Сын смеялся и дрыгал ножками. Как много я мог потерять из-за каких-то глупых домыслов. Как я мог в чём-то подозревать любимую?

Но вот она взяла его прямо, прижав к себе спиной и чёрные глазки-бусинки уставились на меня. Малыш рассматривал меня улыбаясь, и я невольно улыбнулся ему в ответ. Он был такой маленький, такой смешной…